JК
Последний легион :: Манфреди Валерио Массимо
Страница: 518 из 582И псы мгновенно набросились на приговоренного, пожирая его заживо, начав с ног, как только смогли до них допрыгнуть…
Вопли несчастной жертвы смешались с яростным лаем и завыванием собак, обезумевших от запаха крови… Все эти звуки нарастали, пока не стали почти оглушительными, и никто, в ком сохранилась хоть капля человечности,не в силах был их выдержать. Однако Вульфила даже глазом не моргнул; он наслаждался чудовищным спектаклем, пока тот не закончился. Когда же варвар обернулся и посмотрел на Вортигена, тиран увидел в его глазах лишь сожаление по поводу того, что зрелище оказалось столь коротким, и все ту же ледяную ярость.
ГЛАВА 10
Весна уже вступала в свои права, и не растаявший снег теперь виднелся лишь на вершине Mons Badonicus, которую местные называли горой Бадон. Крестьяне, возвращавшиеся с полей, и пастухи, гнавшие стада с пастбищ, заметили пурпурного дракона, возникшего вдали, над старыми развалинами.
Они видели серебряную голову, сверкавшую над самой высокой башней заброшенной крепости, — и этот знак разбудил во многих душах почти забытые мечты о доблести и славе.
Амброзин, смешавшись с толпой на рынке, или бродя от фермы к ферме, прислушивался к разговорам и улавливал те беспокоящие чувства, что пробуждались в людях. Многие были встревожены символом, так внезапно появившимся из далекого, давно никем не упоминаемого прошлого, — однако никто не решался высказывать свои мысли вслух. Однажды, наблюдая за пастухом, замершим в созерцании римского штандарта, Амброзин прикинулся чужаком в этих краях и спросил:
— Что это за знамя? Зачем оно там стоит, над пустой крепостью?
Пастух посмотрел на него со странным выражением в глазах.
— Ты, должно быть, пришел издалека, — сказал он, — если не узнаешь этого стяга.
Вопли несчастной жертвы смешались с яростным лаем и завыванием собак, обезумевших от запаха крови… Все эти звуки нарастали, пока не стали почти оглушительными, и никто, в ком сохранилась хоть капля человечности,не в силах был их выдержать. Однако Вульфила даже глазом не моргнул; он наслаждался чудовищным спектаклем, пока тот не закончился. Когда же варвар обернулся и посмотрел на Вортигена, тиран увидел в его глазах лишь сожаление по поводу того, что зрелище оказалось столь коротким, и все ту же ледяную ярость.
ГЛАВА 10
Весна уже вступала в свои права, и не растаявший снег теперь виднелся лишь на вершине Mons Badonicus, которую местные называли горой Бадон. Крестьяне, возвращавшиеся с полей, и пастухи, гнавшие стада с пастбищ, заметили пурпурного дракона, возникшего вдали, над старыми развалинами.
Они видели серебряную голову, сверкавшую над самой высокой башней заброшенной крепости, — и этот знак разбудил во многих душах почти забытые мечты о доблести и славе.
Амброзин, смешавшись с толпой на рынке, или бродя от фермы к ферме, прислушивался к разговорам и улавливал те беспокоящие чувства, что пробуждались в людях. Многие были встревожены символом, так внезапно появившимся из далекого, давно никем не упоминаемого прошлого, — однако никто не решался высказывать свои мысли вслух. Однажды, наблюдая за пастухом, замершим в созерцании римского штандарта, Амброзин прикинулся чужаком в этих краях и спросил:
— Что это за знамя? Зачем оно там стоит, над пустой крепостью?
Пастух посмотрел на него со странным выражением в глазах.
— Ты, должно быть, пришел издалека, — сказал он, — если не узнаешь этого стяга.