JК
Последняя схватка :: Зевако Мишель
Страница: 416 из 473Радуясь королевской благосклонности и досадуя на то, что Вальвер оказался один на один с Флоранс, Кончини придумал целую историю, а влюбленные неожиданно получили возможность тихо поговорить между собой.
Это продолжалось несколько минут. Но как много успели они сказать друг другу в эти считанные мгновения!
А король с преувеличенным внимание выслушал рассказ Кончини. Потом он приблизился к влюбленным, еще несколько минут побеседовал с ними и наконец удалился вместе с Вальвером.
Почти сразу за ними ушли и Леонора с Флоранс. Девушка сияла и даже не пыталась скрыть своей радости. Легкая и изящная, как мотылек, она перебирала в памяти самые незначительные слова, которыми обменялась со своим суженым. Леонора же мрачно думала о своем. По дороге домой они не обмолвились ни словом.
Флоранс сразу отправилась в покои, которые ей выделили, как только она стала графиней де Лезиньи.
А Леонора заперлась у себя. Сидя в кресле, она размышляла:
«Что-то мне подсказывает, что необычная благожелательность короля к этой девушке и графу де Вальверу очень опасна для меня. Но в чем же эта опасность?.. Что он там затевает?..»
Она долго ломала голову над этими вопросами, но так ни к чему и не пришла. Наконец Леонора сказала себе:
«Хватит строить предположения… это совершенно бесполезное занятие. На всякий случай поспешу-ка я с женитьбой».
И Галигаи вызвала Ла Горель и Роспиньяка. Ла Горель появилась первой — и выслушала короткие распоряжения своей госпожи. Через полминуты мегера выскользнула в одну дверь, а в другую вошел Роспиньяк. Без всяких предисловий Леонора объявила ему:
— Роспиньяк, я передумала.
Это продолжалось несколько минут. Но как много успели они сказать друг другу в эти считанные мгновения!
А король с преувеличенным внимание выслушал рассказ Кончини. Потом он приблизился к влюбленным, еще несколько минут побеседовал с ними и наконец удалился вместе с Вальвером.
Почти сразу за ними ушли и Леонора с Флоранс. Девушка сияла и даже не пыталась скрыть своей радости. Легкая и изящная, как мотылек, она перебирала в памяти самые незначительные слова, которыми обменялась со своим суженым. Леонора же мрачно думала о своем. По дороге домой они не обмолвились ни словом.
Флоранс сразу отправилась в покои, которые ей выделили, как только она стала графиней де Лезиньи.
А Леонора заперлась у себя. Сидя в кресле, она размышляла:
«Что-то мне подсказывает, что необычная благожелательность короля к этой девушке и графу де Вальверу очень опасна для меня. Но в чем же эта опасность?.. Что он там затевает?..»
Она долго ломала голову над этими вопросами, но так ни к чему и не пришла. Наконец Леонора сказала себе:
«Хватит строить предположения… это совершенно бесполезное занятие. На всякий случай поспешу-ка я с женитьбой».
И Галигаи вызвала Ла Горель и Роспиньяка. Ла Горель появилась первой — и выслушала короткие распоряжения своей госпожи. Через полминуты мегера выскользнула в одну дверь, а в другую вошел Роспиньяк. Без всяких предисловий Леонора объявила ему:
— Роспиньяк, я передумала.