JК
Последняя схватка :: Зевако Мишель
Страница: 71 из 473Устремив на герцога проницательный взгляд, он сказал про себя:
«Ну-ну… Клянусь честью, он все-таки оставляет себе этакую маленькую лазейку на будущее!.. Но я вижу, что он искренен!.. Ничего не поделаешь: от страшного недуга — властолюбия — он не избавится до самой смерти».
Шевалье беззаботно пожал плечами и додумал свою мысль:
«Не беда! Моя кончина освободит меня от всех земных забот. И пусть герцог тогда делает, что захочет. Главное — сейчас Фауста в тупике!»
Тут Пардальян заметил, что все удивлены его молчанием, и важно сказал:
— Герцог, я принимаю ваше обещание в той форме, в какой вы его дали.
Невозможно описать бурную радость присутствующих. Заметим только, что герцог, похоже, ничуть не жалел о клятве, которую вырвали у него с таким трудом. Конечно же, Одэ де Вальвер был представлен — и принят так, как в этом доме принимали только тех, кто пользовался уважением Пардальяна. Что касается Ландри Кокнара, то хоть он и был простым слугой, но являлся также боевым соратником, и презиравший условности Пардальян не захотел обойти его своим вниманием. Представляя оруженосца семье герцога, шевалье нашел такие лестные слова, что славный Ландри был тронут до глубины души. Отныне он готов был пойти за господина шевалье и в огонь, и в воду.
Когда бурные восторги стали понемногу стихать, Пардальян вернулся к серьезному разговору.
«Ну-ну… Клянусь честью, он все-таки оставляет себе этакую маленькую лазейку на будущее!.. Но я вижу, что он искренен!.. Ничего не поделаешь: от страшного недуга — властолюбия — он не избавится до самой смерти».
Шевалье беззаботно пожал плечами и додумал свою мысль:
«Не беда! Моя кончина освободит меня от всех земных забот. И пусть герцог тогда делает, что захочет. Главное — сейчас Фауста в тупике!»
Тут Пардальян заметил, что все удивлены его молчанием, и важно сказал:
— Герцог, я принимаю ваше обещание в той форме, в какой вы его дали.
Невозможно описать бурную радость присутствующих. Заметим только, что герцог, похоже, ничуть не жалел о клятве, которую вырвали у него с таким трудом. Конечно же, Одэ де Вальвер был представлен — и принят так, как в этом доме принимали только тех, кто пользовался уважением Пардальяна. Что касается Ландри Кокнара, то хоть он и был простым слугой, но являлся также боевым соратником, и презиравший условности Пардальян не захотел обойти его своим вниманием. Представляя оруженосца семье герцога, шевалье нашел такие лестные слова, что славный Ландри был тронут до глубины души. Отныне он готов был пойти за господина шевалье и в огонь, и в воду.
Когда бурные восторги стали понемногу стихать, Пардальян вернулся к серьезному разговору.