Поход кимвров   ::   Йенсен Йоханнес Вильгельм

Историк не осмеливается, однако, утверждать, что люди – хорошее удобрение, как это сделал греческий поэт Архилох; Плутарх только приводит мнение других наблюдателей, что обычно после больших кровопролитных сражений выпадают необычайно обильные ливни – потому ли, что боги хотят смыть и очистить землю небесными водами, или потому, что пролитая кровь и множество гниющих трупов дают обильные густые испарения, которые сгущают воздух в дождевые тучи? Словом, он не берется сам решать, что делает землю плодородной – падаль или дожди. Как бы там ни было, на трупах варваров вырос виноград – сладость жизни из горечи смерти.

Пока Марий готовился соорудить жертвенный костер из щитов и копий побежденных, пришла весть об избрании его консулом на пятый год. А через несколько дней дошли до него и вести с восточной арены войны: Катул так вяло защищал горные проходы, что кимвры прорвались через Альпы и теперь стояли внизу в Италии. Марий отложил свой отъезд в Рим, чтобы отпраздновать сразу два триумфа.

Словно сказка о троллях и великанах, звучит античная проза Плутарха, рассматривавшего образчик ранней готики изумленными глазами классика: «Столько гордости и высокомерного презрения к римлянам выказывали кимвры, когда переходили через Альпы, что – больше ради засвидетельствования смелости своей и силы, чем в силу действительной необходимости – они раздевались донага и купались в снегу, карабкались между льдами и глубокими снегами на вершины скал и скатывались оттуда на самых широких щитах по крутым и гладким утесам вниз, в неизмеримые глубины».

Ясно, что в душе кимвров ожили воспоминания о зимних забавах на родине и настолько оживили их дух, пресыщенный южным теплом, что они по-мальчишески не могли устоять против соблазна побарахтаться в сугробах и покататься на салазках с крутых, одетых фирном [18] альпийских склонов.