JК
Предводитель волков :: Дюма Александр
Страница: 59 из 61Но образ Аньелетты запечатлелся лишь в его голове — не в сердце.
Тибо не способен был любить так, как бедняк должен любить бедную девушку, ничего не ожидая в награду за свою любовь, кроме ответной любви.
Нет, напротив: по мере того как он удалялся от Аньелетты — словно он удалялся от ангела-хранителя, — зависть и честолюбие все сильнее терзали его душу.
Уже совсем стемнело, когда он вернулся домой.
IV. ЧЕРНЫЙ ВОЛК
Тибо очень устал и прежде всего решил поужинать.
Некоторые из происшествий, наполнивших этот день, обладали свойством вызывать аппетит.
Это был не тот вкусный ужин, что он обещал себе, если убьет оленя.
Но Тибо, как мы знаем, оленя не убил, и только жестокий голод служил приправой к черному хлебу, придавая ему вкус оленьего мяса.
Он едва успел приступить к этому скудному ужину, как услышал, что коза (кажется, мы уже говорили, что у него была коза) жалобно блеет.
Подумав, что ей тоже хочется поужинать, Тибо взял под навесом охапку свежей травы и отнес в хлев.
Как только он открыл дверцу, коза выскочила оттуда так стремительно, что едва не опрокинула хозяина.
Даже не взглянув на принесенный корм, она побежала к дому.
Тибо бросил свою ношу и пошел вслед за беглянкой, собираясь водворить ее на место. Но это оказалось невозможным. Пришлось тащить ее за рога, а она отчаянно сопротивлялась, пятилась назад, упиралась копытами.
Все же Тибо победил в этой борьбе и загнал козу в хлев.
Тибо не способен был любить так, как бедняк должен любить бедную девушку, ничего не ожидая в награду за свою любовь, кроме ответной любви.
Нет, напротив: по мере того как он удалялся от Аньелетты — словно он удалялся от ангела-хранителя, — зависть и честолюбие все сильнее терзали его душу.
Уже совсем стемнело, когда он вернулся домой.
IV. ЧЕРНЫЙ ВОЛК
Тибо очень устал и прежде всего решил поужинать.
Некоторые из происшествий, наполнивших этот день, обладали свойством вызывать аппетит.
Это был не тот вкусный ужин, что он обещал себе, если убьет оленя.
Но Тибо, как мы знаем, оленя не убил, и только жестокий голод служил приправой к черному хлебу, придавая ему вкус оленьего мяса.
Он едва успел приступить к этому скудному ужину, как услышал, что коза (кажется, мы уже говорили, что у него была коза) жалобно блеет.
Подумав, что ей тоже хочется поужинать, Тибо взял под навесом охапку свежей травы и отнес в хлев.
Как только он открыл дверцу, коза выскочила оттуда так стремительно, что едва не опрокинула хозяина.
Даже не взглянув на принесенный корм, она побежала к дому.
Тибо бросил свою ношу и пошел вслед за беглянкой, собираясь водворить ее на место. Но это оказалось невозможным. Пришлось тащить ее за рога, а она отчаянно сопротивлялась, пятилась назад, упиралась копытами.
Все же Тибо победил в этой борьбе и загнал козу в хлев.