Прекрасная садовница   ::   дю Террайль Понсон

№ 16 выходил на узкий и длинный двор, где находилось множество маленьких полуразрушенных домиков, наполненных самою крайнею и ужасною нищетою.

На этом дворе было около десяти таких домиков.

В котором же меня дожидались?

Итак, я остановился на пороге № 16 и смотрел, куда мне нужно войти.

Около третьего домика я заметил мальчика семи или восьми лет, который очень внимательно наблюдал за мной.

Наконец, он подошел ко мне. Это был оборванец, принадлежащий к тому классу детей, которых у нас называют обыкновенно «детьми Парижа».

Подойдя ко мне, он еще раз посмотрел на меня и тихо спросил:

— Не тебя ли зовут Рокамболем, господин?

— Да, друг мой, — ответил я.

— В таком случае пойдем, — сказал он, — мамаша была вполне уверена, что ты придешь.

И он стал указывать мне дорогу.

Я следовал за ним и, войдя в домик, поднялся по грязной, узкой лестнице в верхний этаж, где и очутился в узком коридоре со множеством нумерованных дверей.

Пройдя коридор, мы остановились около двери под № 16.

Ребенок толкнул ее и крикнул:

— Мамаша, вот Рокамболь. Я вошел в комнату.

В одном из ее углов лежала больная исхудалая женщина.

Черты ее лица показались мне очень знакомыми.

— Вы не узнаете меня, — сказала она, — но я вас хорошо помню и сразу узнала…

Я стоял и старался припомнить.

— Вспоминаете ли вы Тюркуазу? — наконец спросила она.

— Тюркуаза!

— Да… тогда мне было двадцать лет, а теперь уже тридцать.

— Боже! — вскричал я.