JК
Принцесса из рода Борджиа :: Зевако Мишель
Страница: 727 из 733Убийцы, прекратив свои завывания, повернулись к шевалье, рассвирепев, с дикими проклятьями бросились на него…
Два шага вперед! И та самая булава, которую палач с трудом поднимает, чтобы нанести всего лишь один удар, вновь начинает описывать круги!.. К этому человеку невозможно приблизиться!.. Они отступают!.. А он вновь движется вперед!
Пардальян прошел комнату из конца в конец, и вдруг весело рассмеялся: еще трое бандитов провалились в дыру… Теперь их осталось только семь или восемь, и они трепетали от страха и что-то невнятно шептали, ибо сорвали себе голос долгими воплями…
Еще трижды они набрасывались на него, желая поразить, куда только можно: в руку, в лицо, в ноги… И каждый раз он вдребезги разбивал один череп! Булава делала свое дело: вращаясь, наталкиваясь на голову или плечо, она дробила, сокрушала насмерть… И вдруг Пардальян увидел, что все его враги повержены!.. Булава выпала из его рук. Он попытался ее поднять, не смог и прошептал:
— Как я мог держать это в руках?
Он огляделся вокруг. Поскольку ему было трудно дышать, он оторвал воротник своего камзола. Только тогда он оценил ужасающий результат бойни, и его лицо стало мертвенно бледным. Он подумал о женщине, ставшей причиной всего этого кошмара, и ощутил прилив ненависти. Какое-то время (он не мог определить, сколь долго) Пардальян был во власти лишь одного чувства — чувства безумной ненависти.
Два шага вперед! И та самая булава, которую палач с трудом поднимает, чтобы нанести всего лишь один удар, вновь начинает описывать круги!.. К этому человеку невозможно приблизиться!.. Они отступают!.. А он вновь движется вперед!
Пардальян прошел комнату из конца в конец, и вдруг весело рассмеялся: еще трое бандитов провалились в дыру… Теперь их осталось только семь или восемь, и они трепетали от страха и что-то невнятно шептали, ибо сорвали себе голос долгими воплями…
Еще трижды они набрасывались на него, желая поразить, куда только можно: в руку, в лицо, в ноги… И каждый раз он вдребезги разбивал один череп! Булава делала свое дело: вращаясь, наталкиваясь на голову или плечо, она дробила, сокрушала насмерть… И вдруг Пардальян увидел, что все его враги повержены!.. Булава выпала из его рук. Он попытался ее поднять, не смог и прошептал:
— Как я мог держать это в руках?
Он огляделся вокруг. Поскольку ему было трудно дышать, он оторвал воротник своего камзола. Только тогда он оценил ужасающий результат бойни, и его лицо стало мертвенно бледным. Он подумал о женщине, ставшей причиной всего этого кошмара, и ощутил прилив ненависти. Какое-то время (он не мог определить, сколь долго) Пардальян был во власти лишь одного чувства — чувства безумной ненависти.