Прогалины в дубровах, или Охотник за пчелами   ::   Купер Джеймс Фенимор

Но когда мы упомянули о преданиях его народа, выражение лица индейца слегка изменилось, по нему словно облачко проскользнуло. Но оно, как внезапно появилось, так же внезапно и исчезло, и лицо его приняло прежнюю благожелательную мину. Он же, словно желая извиниться за невольное проявление тоски по прошлому, ответил мне самым непринужденным тоном.

— Предания моего племени говорить разное, — гласил ответ. — Одно они ругать, другое — хвалить.

— Разрешите поинтересоваться, к какому племени вы принадлежите?

Как бы извиняясь за нежелание прямо ответить на поставленный вопрос, краснокожий взглянул на нас с такой беспредельной добротой, что мы не смогли припомнить выражения подобной благожелательности еще на чьем-нибудь лице. Мы можем с уверенностью утверждать, что никогда ни один человек не источал такой любви к окружающим. Индеец, казалось, жил в мире с самим собой и со всеми прочими детьми Адама.

— Племя без разницы, — вымолвил он. — Все — дети одного Великого Духа.

— Индейцы и бледнолицые? — спросил я, немало удивленный его словами.

— Да, индеец и бледнолицый. Христос умирать за всех, а сотворить всех Его Отец. Разницы никакой, только кожа другого цвета. Только цвет разный.

— Значит, вы считаете, что мы, бледнолицые, имеем право жить здесь? Вы не смотрите на нас как на завоевателей, как на врагов, которые пришли забрать ваши земли?

— У индеев нет своей земли.