Прокаженный король   ::   Бенуа Пьер

И все же, по мере того как приближался день отъезда Максенс, мы испытывали такое чувство — хоть и не хотели себе в этом признаться, — какое закрадывается в наши сердца в осенние дни где-нибудь за городом, когда лес пахнет дымком от травы, которую жгут, когда луга просыпаются, окутанные туманом… Пользуясь редкими днями, когда деловые поездки позволяли господину Бененжаку оставаться в Сием-Реапе, мы приглашали два-три раза на виллу его и Монадельши. Последний раз всем нам взгрустнулось к концу завтрака, все вдруг замолчали. У наших гостей были те же мысли, что и у нас, только скромность не позволяла им выразить их вслух, и они молча думали о той пустоте, что останется после отъезда Максенс, вносившей в наше изгнание столько веселой фантазии. Мое волнение возрастало от этого еще больше. Я гордился Максенс. Я чувствовал к ней глубокую признательность, видя, как ее все любят.

Апсара не присутствовала на этих завтраках. Хотя миссис Вебб и была совершенно свободна от подобных предрассудков, но все же охотно допускала, что посадить резидента за один стол с туземной танцовщицей — значит поставить его в довольно фальшивое положение. До моей поездки в Компонг-Том мне никогда не приходилось обращать на это ее внимание. В последние дни Максенс как будто смутно догадывалась о моем разговоре с главным резидентом. И, как мне показалось, с того дня веселость ее стала несколько умереннее. Впрочем, всякая натянутость исчезала, как только мы оставались одни, и никогда Апсара не имела случая заметить какого-либо изменения по отношению к ней с нашей стороны. Милая Максенс! Она была так деликатна. И эта природная деликатность сочеталась с ее свободной манерой держать себя.