Прусский террор   ::   Дюма Александр

Секунданты поспешили к майору, который, все больше бледнея, тем не менее кивнул своему врагу, улыбнулся и сказал:

— Благодарю вас, сударь; первый раз вы могли проткнуть меня насквозь, а продырявили только рубашку, второй раз вы могли разрезать меня пополам, а я отделался только бритвенным порезом, третий раз вы могли по своему выбору рассечь мне голову или лишить меня руки, а я отделался всего лишь легким ударом. Теперь вам остается сказать мне, сударь, чтобы остаться со мною до конца любезным, по какой причине вы пощадили меня.

— Сударь, — произнес Бенедикт с улыбкой, — однажды, будучи в гостях у господина Фелльнера, бургомистра Франкфурта, я был представлен красавице, прелестной женщине, обожающей своего мужа. Ее зовут госпожой баронессой фон Белов. Получив вашу карточку, я подумал, что эта дама, возможно, ваша родственница, и хотя она, и без того прелестная, в трауре должна была бы стать еще красивее, я не захотел, чтобы подобному расцвету красоты она была бы обязана мне.

Майор посмотрел Бенедикту прямо и лицо, и, как бы ни владел собой солдат со стальным сердцем, на глазах у нею проступили слезы.

— Госпожа фон Белой — моя жена, сударь, — сказал он, — и поверьте, что, где бы вы ее ни встретили отныне, в ее приветствии, обращенном к вам, будет заключаться следующий смысл: «Мой муж глупо искал с вами ссоры, сударь; из любви ко мне вы избавили его от смерти, так будьте же благословенны!» — и она протянет вам руку с такой же благодарностью, с какой я теперь протягиваю вам мою.

Затем, смеясь, он прибавил:

— Извините, что я протягиваю вам левую руку. По вашей вине я не могу дать вам правую.