JК
Росс непобедимый... :: Ганичев Валерий Николаевич
Страница: 124 из 553Молодой и застенчивый господин, что часто сопровождал дочек Ряжского, подошел к ней, когда она вышла на берег Днепра, и сказал:
– Вы всегда такая печальная. Можно вам подарить это солнце, чтобы оно согрело ваше сердце?
Не привыкнув слушать такие речи, она тем не менее улыбнулась и тихо сказала:
– Солнце дарить нельзя. Оно всем надобно.
Больше ничего и не было сказано, потому что позвали ее на завтрак, но весь день был какой-то радостный и светлый.
Жила Мария в семье Викентия Павловича Ряжского с того давнего летнего утра, когда на нее наткнулся казачий разъезд. Как сквозь сон помнит, пропал тогда Андрий, сгинул, а она, закаменевшая в своем горе, перебралась неведомо как на правый берег Днепра. В Гнилом море, когда шли они с Андрием по пояс в воде, ее забила лихоманка да так и не отпустила. Ряжский же ехал в то время в Херсон из Екатеринослава в сопровождении казаков и по дороге осматривал все удобные бухты и балки для расположения поселений и хуторов. Выехав на утренней зорьке, увидели они на берегу Днепра, у небольшого холмика, исхудавшую молодую женщину замечательной красоты. Она посмотрела почти безумным взором на невесть откуда взявшихся казаков и сказала:
– Поставьте крест… В память…
Больше она ничего не промолвила и безропотно дала подвезти себя до Херсона, где Ряжский и оставил ее на попечении двух дочерей.
Держалась она скромно и достойно, чем покорила всю семью Ряжских. Дочери ее уже не отпускали от себя, одевали, украшали и даже водили два раза в салон Шарля Мовэ учить хорошим манерам.
– Вы всегда такая печальная. Можно вам подарить это солнце, чтобы оно согрело ваше сердце?
Не привыкнув слушать такие речи, она тем не менее улыбнулась и тихо сказала:
– Солнце дарить нельзя. Оно всем надобно.
Больше ничего и не было сказано, потому что позвали ее на завтрак, но весь день был какой-то радостный и светлый.
Жила Мария в семье Викентия Павловича Ряжского с того давнего летнего утра, когда на нее наткнулся казачий разъезд. Как сквозь сон помнит, пропал тогда Андрий, сгинул, а она, закаменевшая в своем горе, перебралась неведомо как на правый берег Днепра. В Гнилом море, когда шли они с Андрием по пояс в воде, ее забила лихоманка да так и не отпустила. Ряжский же ехал в то время в Херсон из Екатеринослава в сопровождении казаков и по дороге осматривал все удобные бухты и балки для расположения поселений и хуторов. Выехав на утренней зорьке, увидели они на берегу Днепра, у небольшого холмика, исхудавшую молодую женщину замечательной красоты. Она посмотрела почти безумным взором на невесть откуда взявшихся казаков и сказала:
– Поставьте крест… В память…
Больше она ничего не промолвила и безропотно дала подвезти себя до Херсона, где Ряжский и оставил ее на попечении двух дочерей.
Держалась она скромно и достойно, чем покорила всю семью Ряжских. Дочери ее уже не отпускали от себя, одевали, украшали и даже водили два раза в салон Шарля Мовэ учить хорошим манерам.