Росс непобедимый...   ::   Ганичев Валерий Николаевич

Провалился заговор против нобилей. Не произошел взрыв в Сенате. На площади был арестован вожак популяров Циндон и вскоре по приговору местных органов расстрелян. Селезнев видел ту картину, когда на второй день Мартинигос стоял, опустив глаза, перед Милетой. Она положила ему руки на плечи и все хотела заглянуть в глаза.

– Что произошло? Почему вы не помогли Циндону? Кто предупредил Совет?

Мартинигос тяжело дышал, поднимал голову, смотрел дикими глазами на Милету и молчал.

– Скажите же! Скажите! Иначе я не знаю, что подумать!

Мартинигос со злостью оглянулся на Селезнева и прерывающимся от волнения голосом коротко сказал:

– Я не хочу быть отцеубийцей любимой женщины!

Милета вздрогнула, сделала шаг назад, обернулась к Селезневу и, как бы ища поддержки, обратилась к нему:

– Как? Это все из-за меня? Не может быть… не может быть…

Она сделала несколько шагов к двери и вдруг резко обернулась и крикнула в лицо Мартинигосу:

– Нет! Нет… Это вы их предали, вы их погубили!

С последним словом она рухнула на пол. Селезнев и Мартинигос кинулись к ней, подняли под руки и посадили на лавку.

– Срочно за врачом! – сразу стал решительным Селезнев. Мартинигос стремительно вышел.

Полгода Милета не приходила в себя, никого не узнавала и лишь Селезневу улыбалась какой-то извинительной улыбкой. Мартинигос больше не приходил.