Сан-Феличе. Книга вторая   ::   Дюма Александр

Услышав этот крик, который, прозвенев невыразимым счастьем, оповестил Микеле, что его затея удалась, лаццароне ощутил такую огромную радость, что, несмотря на свой новый высокий чин, несмотря на свой великолепный мундир и, наконец, несмотря на торжественность обстановки, заставившую влюбленных приглушить свой единый радостный возглас, он, выйдя из собора, проделал один за другим ряд прыжков, так что, если бы кто-то это увидел и узнал его, то он больше, чем когда-либо заслужил бы от своих сограждан прозвище Микеле-дурачок.

Если судить с точки зрения нашей морали, такой поступок, который имел целью сблизить двух влюбленных и который не вызвал в Микеле никаких мыслей о том, что, устраивая счастье одних, он губит счастье другого, нам, конечно, покажется необдуманным и даже достойным порицания, но мораль простого неаполитанца не столь щепетильна, и если бы кто-нибудь сказал Микеле, что он повел себя более чем опрометчиво, он бы очень удивился, поскольку был убежден, что совершил сейчас самый прекрасный поступок в своей жизни.

Быть может, он мог бы ответить, что, устраивая влюбленным первую встречу в церкви и тем самым введя ее в границы строгой благопристойности, он как бы возвысил это свидание наедине, которое во всяком другом месте было бы предоставлено на волю случая. Но в интересах истины мы должны признать, что славный малый об этом даже не подумал.



XCVI. СВЯТОЙ ЯНУАРИЙ, ПОКРОВИТЕЛЬ НЕАПОЛЯ И ГЛАВНОКОМАНДУЮЩИЙ НЕАПОЛИТАНСКИХ ВОЙСК

Мы уже говорили выше, какое действие произвело в Неаполе заявление Шампионне о том, что на следующий день должно совершиться чудо святого Януария.

Шампионне поставил на карту все: если чудо не будет совершено, ему придется подавлять второй бунт; если же оно совершится, наступит спокойствие и будет учреждена Партенопейская республика.