Сарацинский клинок   ::   Йерби Фрэнк

Деревья, холмы, красивая долина, синее небо – поплыли перед ним в горячечном тумане, а кровь в висках застучала молоточками. Ему стало нехорошо, его охватила смертельная ярость, которую можно смыть только убийством, ярость, разъедающая человека изнутри, пока он не станет мягким, как вода, и сердце его не перестанет биться. Но он поскакал следом за ними, видя перед собой широкую спину Энцио, а пальцы его правой руки сжимали рукоятку арбалета. Один выстрел. Опереться о стремена, пока не выпрямишься в седле. Выпустить дротик…

Иоланта тогда будет свободна. От Энцио. Но останутся Ипполито, Людовико и Андреа, а огромное желание графа Алессандро объединить два владения не убавится. Для достижения этой цели годится любой из его сыновей. Энцио и Ипполито вдовцы – все в округе клянутся, что братья Синискола морили своих жен голодом, избивали их и замучили до смерти, – а Людовико и Андреа еще не были женаты.

Хорошо, он убьет Энцио. Это будет плата за Донати. Но кто заплатит за бедного Исаака, который умирал мучительной смертью один, Бог знает в течение скольких часов? А кто заплатит за него самого, за юного Пьетро, живого, вдыхающего воздух, способного смотреть в сияющие улыбкой серые глаза Иоланты. Они все, включая Ганса, разорвут его на части раньше, чем…

Нет, это Ганс может так поступить. Он Бранденбург Роглиано. Но не графы Синискола. Они ранят его, чтобы схватить живым.