Семья Звонаревых   ::   Степанов Александр Николаевич

Тихменёв и Звонарёв устроились на склоне высокого холма, откуда хорошо были видны всё огромное поле и царскийвалик — насыпь высотой до четырёх метров и длиной около сорока метров, поросшая густой травой. Против шатра, на краю вала, придворные лакеи заканчивали натягивать широкий тент, в тени которого расставлялись кресла и стулья. Солнце, улыбки, весёлый гомон толпы создавали ту праздничную атмосферу, когда совсем не ощущается томительность ожидания и медленный бег времени.

Под звуки духовых оркестров со стороны главного лагеря к месту парада двинулись войска. Первым шёл Преображенский полк, чётким, сомкнутым строем, чуть колыхаясь штыками в такт бодрого, звонкого полкового марша. Вслушиваясь в эту музыку, Звонарёв мысленно повторял слова, запомнившиеся со школьной скамьи:

Многие лета, многие лета, Православный русский царь!…

Полки приближались. Гром оркестра нарастал, и теперь Звонарёву уже слышались иные слова, те, которые на мотив марша распевали в Питере:

Знают чукчи, самоеды,

Знает нильский крокодил:

На попойки, на обеды

К нам всегда сам царь ходил.

И дарован нам мильон,

Чтоб забыли про особый батальон.

— Павел Петрович, Вам неизвестна судьба особого батальона Преображенского полка? — спросил Звонарёв у Тихменёва.

— Что это Вам вспомнились бунтовщики? — удивился тот.

— Просто интересно, где он сейчас?

— Там же, куда его отправили в девятьсот шестом году, — ответил Тихменёв. — Вздумалось солдатикам, чтобы их лучше кормили, вежливо с ними обращались.