JК
Серенгети не должен умереть :: Гржимек Бернхард
Страница: 313 из 344Они погребают под собой различных мелких животных, и на тех местах, где они прошли, еще долго потом находят массу высохших гигантских жуков и полые затвердевшие шарики навозников, из которых подросшим личинкам никогда уже не суждено выбраться.
Песок на солнце накаляется настолько, что я не смог положить на него руку и сосчитать до десяти, проиграв из-за этого Михаэлю пари.
То, что трудно окинуть взглядом на земле, легко рассмотреть с самолета. Через эту часть Серенгети за прошедшие века прокатилась не одна дюжина таких странствующих дюн. Полосы, по которым они прошли, легко различаются по тому, как растет здесь трава. Перед горой Банаги все дюны, словно по команде, меняли свое направление – точно рота солдат, которой капитан во время марша скомандовал: «На-пра-во!» Наверное, у гор ветер резко сворачивает в сторону.
До чего же ровной выглядит здесь степь – как тарелка. Вот так, закрой глаза и иди целый день, и ничего, кажется, с тобой не случится, разве что споткнешься о какой-нибудь череп гну или попадешь ногой в чью-то нору.
На самом же деле уже в километре от странствующей дюны можно провалиться в отвесную пропасть глубиной 100 метров. Это всемирно известное Олдувайское ущелье. И хотя его название на языке масаев обозначает лишь то, что здесь произрастает особый вид дикого сизаля, пригодного для плетения корзин и упаковки поклажи, тем не менее оно не раз уже фигурировало на страницах газет всего мира.
Песок на солнце накаляется настолько, что я не смог положить на него руку и сосчитать до десяти, проиграв из-за этого Михаэлю пари.
То, что трудно окинуть взглядом на земле, легко рассмотреть с самолета. Через эту часть Серенгети за прошедшие века прокатилась не одна дюжина таких странствующих дюн. Полосы, по которым они прошли, легко различаются по тому, как растет здесь трава. Перед горой Банаги все дюны, словно по команде, меняли свое направление – точно рота солдат, которой капитан во время марша скомандовал: «На-пра-во!» Наверное, у гор ветер резко сворачивает в сторону.
До чего же ровной выглядит здесь степь – как тарелка. Вот так, закрой глаза и иди целый день, и ничего, кажется, с тобой не случится, разве что споткнешься о какой-нибудь череп гну или попадешь ногой в чью-то нору.
На самом же деле уже в километре от странствующей дюны можно провалиться в отвесную пропасть глубиной 100 метров. Это всемирно известное Олдувайское ущелье. И хотя его название на языке масаев обозначает лишь то, что здесь произрастает особый вид дикого сизаля, пригодного для плетения корзин и упаковки поклажи, тем не менее оно не раз уже фигурировало на страницах газет всего мира.