JК
Серенгети не должен умереть :: Гржимек Бернхард
Страница: 43 из 344Если бы мы оба уже не были летчиками, то именно здесь у нас возникло бы непреодолимое желание перелететь через отвесную стену зеленого края кратера и вольно парить над этим сказочным зоопарком, созданным самим Господом Богом.
Мы переночевали у Гордона Харвея, одного из двух Game Wardens национального парка. Game Wardens – это то же самое, что лесничий, работник, ответственный за охрану природы.
В саду возле его дома – сплошные заросли красных, синих и золотых цветов, среди которых вьются птицы-нектарницы и поблескивают ярко-зеленые хамелеоны. Дом Харвеев построен на опушке леса. Здесь сыро. На стенах жилых комнат там и сям темные пятна. От них не избавишься. Но госпожа Харвей не унывает: она пририсовала этим пятнам глаза, толстые щеки, локоны и ручки-ножки. Получились пухлые амурчики, которые дуют, надувая щеки, на зебр, скачущих по облакам.
Когда мы садимся за стол, повар Харвеев приносит уксус и подсолнечное масло, приговаривая:
– Немцы любят этим приправлять салат.
Оказывается, он 25 лет назад работал у немецкого фермера; он нам с гордостью показал пожелтевшую и захватанную справку.
После ужина снова выходим в сад. Напротив, на опушке леса, стоят два кафрских буйвола. Они мирно жуют жвачку и рассматривают нас.
Вечером в каминах ярко пылают дрова. Мы ведь здесь на высоте 2700 метров.
На другое утро мы отправляемся в своем полосатом вездеходе в путешествие вдоль края кратера. Дорога такая, по которой обычная легковая машина никогда не пройдет.
Мы переночевали у Гордона Харвея, одного из двух Game Wardens национального парка. Game Wardens – это то же самое, что лесничий, работник, ответственный за охрану природы.
В саду возле его дома – сплошные заросли красных, синих и золотых цветов, среди которых вьются птицы-нектарницы и поблескивают ярко-зеленые хамелеоны. Дом Харвеев построен на опушке леса. Здесь сыро. На стенах жилых комнат там и сям темные пятна. От них не избавишься. Но госпожа Харвей не унывает: она пририсовала этим пятнам глаза, толстые щеки, локоны и ручки-ножки. Получились пухлые амурчики, которые дуют, надувая щеки, на зебр, скачущих по облакам.
Когда мы садимся за стол, повар Харвеев приносит уксус и подсолнечное масло, приговаривая:
– Немцы любят этим приправлять салат.
Оказывается, он 25 лет назад работал у немецкого фермера; он нам с гордостью показал пожелтевшую и захватанную справку.
После ужина снова выходим в сад. Напротив, на опушке леса, стоят два кафрских буйвола. Они мирно жуют жвачку и рассматривают нас.
Вечером в каминах ярко пылают дрова. Мы ведь здесь на высоте 2700 метров.
На другое утро мы отправляемся в своем полосатом вездеходе в путешествие вдоль края кратера. Дорога такая, по которой обычная легковая машина никогда не пройдет.