JК
Штурм Пика Сталина :: Ромм Михаил Д.
Страница: 1 из 206---------------------------------------------
Михаил Д. Ромм
Штурм Пика Сталина
I.
Таджикско-Памирская экспедиция и её руководитель. — Цели и задачи восхождения на пик Сталина. — Дорога из Москвы в Ош.
Большой кабинет уставлен книжными шкафами, завален образцами минералов. На стене висит фотография: широкий глетчер, словно недвижная река, течёт между двумя грядами обрывистых снежных пиков. Лёд, снег и камень. Суровый пейзаж своей обнажённой рельефностью напоминает макет.
Из-за письменного стола встаёт высокий, слегка сутулый человек. Я всматриваюсь, стараюсь разглядеть его лицо. Лицо не расплывается в официально-любезную улыбку, не становится подчёркнуто серьёзным. Николай Петрович Горбунов смотрит спокойно, чуть-чуть благожелательно.
Первая встреча, обычно определяющая отношения, складывается просто и легко.
На столе лежит карта Таджикистана: на востоке — Памир, величайший горный узел Азии, квадратом врезавшийся в рубежи Китая, Индии и Афганистана. К западу от Памира — территория бывшей Восточной Бухары, страна, рассечённая снеговыми хребтами на ряд широтных речных долин, отделённая от Афганистана извилистой лентой Пянджа. Между этими двумя частями — область огромного оледенения, страна гигантских глетчеров и снежных вершин, заброшенный на юг кусок Арктики, таинственный западный край Памирского нагорья, ещё недавно лежавший на картах сплошным белым пятном.
Михаил Д. Ромм
Штурм Пика Сталина
I.
Таджикско-Памирская экспедиция и её руководитель. — Цели и задачи восхождения на пик Сталина. — Дорога из Москвы в Ош.
Большой кабинет уставлен книжными шкафами, завален образцами минералов. На стене висит фотография: широкий глетчер, словно недвижная река, течёт между двумя грядами обрывистых снежных пиков. Лёд, снег и камень. Суровый пейзаж своей обнажённой рельефностью напоминает макет.
Из-за письменного стола встаёт высокий, слегка сутулый человек. Я всматриваюсь, стараюсь разглядеть его лицо. Лицо не расплывается в официально-любезную улыбку, не становится подчёркнуто серьёзным. Николай Петрович Горбунов смотрит спокойно, чуть-чуть благожелательно.
Первая встреча, обычно определяющая отношения, складывается просто и легко.
На столе лежит карта Таджикистана: на востоке — Памир, величайший горный узел Азии, квадратом врезавшийся в рубежи Китая, Индии и Афганистана. К западу от Памира — территория бывшей Восточной Бухары, страна, рассечённая снеговыми хребтами на ряд широтных речных долин, отделённая от Афганистана извилистой лентой Пянджа. Между этими двумя частями — область огромного оледенения, страна гигантских глетчеров и снежных вершин, заброшенный на юг кусок Арктики, таинственный западный край Памирского нагорья, ещё недавно лежавший на картах сплошным белым пятном.