JК
Сибирский аллюр :: Вронский Константин
Страница: 87 из 253 – Тебя что, всему учить надобно?
– Да ты с ума сошла? – ахнул Машков в ужасе. – Марьянка, ты вконец обезумела. Это невозможно…
– Когда человек любит, нет для него ничего невозможного.
– Значит, ради меня ты могла бы умереть? – спросил Машков, чувствуя, что дышать стало намного тяжелее.
– Да кого угодно, Иван свет Матвеевич! Кого угодно! Если б кто тебя убил, я б того человека землю топтать точно не оставила.
– Так ты любишь меня?
– Ты и сам про то знаешь.
– Нет, не знаю, – вскрикнул Машков, упрямо тряхнув головой. – Откуда мне знать-то? Я ведь и не обнял тебя ни разу по-настоящему.
Марьянка повернулась к нему спиной.
– Пусть и медленно, но ты становишься человеком, – бросила она через плечо. – Вот только подумай, как нам любовь нашу и дальше скрывать! Ты ж не можешь валяться в постели с посыльным самого Ермака Тимофеевича! Да за такие дела мигом мы на плоту в мешках с песком окажемся…
Молча, с открытым от удивления ртом смотрел ей вслед Машков, чем-то в этот миг напоминая гигантскую лягушку.
Так пришла весна. Весна 1580 года. Проклюнулась молодая листва на деревьях, на полях еще стояла вода, земля с трудом оттаивала после почти бесконечной зимы. На Каме уже сновали лодки, а Строгановы готовились к торговле с Москвой…
Но не только к торговле.
Все по-прежнему мечтали о сказочной Мангазее, о походе, о богатствах для казачьей вольницы.
– Да ты с ума сошла? – ахнул Машков в ужасе. – Марьянка, ты вконец обезумела. Это невозможно…
– Когда человек любит, нет для него ничего невозможного.
– Значит, ради меня ты могла бы умереть? – спросил Машков, чувствуя, что дышать стало намного тяжелее.
– Да кого угодно, Иван свет Матвеевич! Кого угодно! Если б кто тебя убил, я б того человека землю топтать точно не оставила.
– Так ты любишь меня?
– Ты и сам про то знаешь.
– Нет, не знаю, – вскрикнул Машков, упрямо тряхнув головой. – Откуда мне знать-то? Я ведь и не обнял тебя ни разу по-настоящему.
Марьянка повернулась к нему спиной.
– Пусть и медленно, но ты становишься человеком, – бросила она через плечо. – Вот только подумай, как нам любовь нашу и дальше скрывать! Ты ж не можешь валяться в постели с посыльным самого Ермака Тимофеевича! Да за такие дела мигом мы на плоту в мешках с песком окажемся…
Молча, с открытым от удивления ртом смотрел ей вслед Машков, чем-то в этот миг напоминая гигантскую лягушку.
Так пришла весна. Весна 1580 года. Проклюнулась молодая листва на деревьях, на полях еще стояла вода, земля с трудом оттаивала после почти бесконечной зимы. На Каме уже сновали лодки, а Строгановы готовились к торговле с Москвой…
Но не только к торговле.
Все по-прежнему мечтали о сказочной Мангазее, о походе, о богатствах для казачьей вольницы.