JК
Странствия Лагардера :: Феваль Поль
Страница: 189 из 393Бурлящий поток обрушился на его бесчувственное тело, завертел его, увлек за собой и, наигравшись вдоволь, вышвырнул на скалу.
Гонзага чувствовал себя совершенно разбитым, все члены его онемели, он не мог даже пошевелиться, дабы попытаться спасти свою жизнь.
К счастью для него, дьявол решил позаботиться о своем давнем и верном слуге: волны, омывавшие гранитную скалу, где лежал принц, не захлестывали ее целиком, так что Гонзага не грозила опасность захлебнуться в холодной воде.
Он долго лежал на камне, недвижный и холодный, словно мертвец. Любой другой человек, окажись он на его месте, наверняка бы уже покинул мир живых.
Но только не Филипп Мантуанский. Спустя некоторое время его веки дрогнули и медленно приподнялись. Он растерянно озирался по сторонам, пока наконец не вспомнил, что же с ним приключилось…
Положение его было столь отчаянным, что в первую минуту он отбросил всякую мысль о необходимости выбраться отсюда.
К чему напрасные усилия? Да и что он станет делать на дне этой страшной пропасти, где гневно ревущий речной поток каждую секунду грозит поглотить его?
Чувства его притупились, в воспаленном мозгу хаотично сновали обрывки мыслей. Он лежал неподвижно и ждал конца. Голова его горела, язык был сух. – Пить! Пить!.. – простонал он.
Чудовищная жажда, неизменная спутница агонии умирающих от лихорадки, стала для него спасительной.
Ему удалось дотянуться губами до пенистых волн, захлестывавших его грудь, и он жадно припал к ледяной воде.
Гонзага чувствовал себя совершенно разбитым, все члены его онемели, он не мог даже пошевелиться, дабы попытаться спасти свою жизнь.
К счастью для него, дьявол решил позаботиться о своем давнем и верном слуге: волны, омывавшие гранитную скалу, где лежал принц, не захлестывали ее целиком, так что Гонзага не грозила опасность захлебнуться в холодной воде.
Он долго лежал на камне, недвижный и холодный, словно мертвец. Любой другой человек, окажись он на его месте, наверняка бы уже покинул мир живых.
Но только не Филипп Мантуанский. Спустя некоторое время его веки дрогнули и медленно приподнялись. Он растерянно озирался по сторонам, пока наконец не вспомнил, что же с ним приключилось…
Положение его было столь отчаянным, что в первую минуту он отбросил всякую мысль о необходимости выбраться отсюда.
К чему напрасные усилия? Да и что он станет делать на дне этой страшной пропасти, где гневно ревущий речной поток каждую секунду грозит поглотить его?
Чувства его притупились, в воспаленном мозгу хаотично сновали обрывки мыслей. Он лежал неподвижно и ждал конца. Голова его горела, язык был сух. – Пить! Пить!.. – простонал он.
Чудовищная жажда, неизменная спутница агонии умирающих от лихорадки, стала для него спасительной.
Ему удалось дотянуться губами до пенистых волн, захлестывавших его грудь, и он жадно припал к ледяной воде.