JК
Странствия Лагардера :: Феваль Поль
Страница: 308 из 393Если вы не настаиваете на том, чтобы немедленно разыскать подходящую служанку в округе, дочь моя тотчас же будет к вашим услугам.
– Судя по вашему виду, – заметил Пейроль, – дочери вашей не пристало кому-то прислуживать. Я не посмею обратиться к ней со столь оскорбительным предложением.
– Вы ошибаетесь, сударь, – невозмутимо возразил старик. – Моя дочь – цыганка.
Изумлению Пейроля не было предела:
– С кем же я тогда имею честь беседовать, сударь? Неужели вы – не идальго?
– В жилах идальго не должно быть ни капли еврейской или мавританской крови. Мой же предок – андалузский халиф Ибн-Ахмар, Красный человек.
– Кто же вы?
– Я испанский гранд, но не пытайтесь узнать мое имя. Если угодно, можете и меня звать Красным человеком. Я пролил на своем веку немало крови – и, полагаю, пролью еще! (
VIII. МАРИКИТА
Господин де Пейроль карабкался в орлиное гнездо на Пенья дель Сид в тот самый день, когда Кокардас всходил на эшафот в Мадриде.
Назавтра шевалье де Лагардер, два бретера и баск Антонио Лаго встретились в ветхой хибарке, стоявшей в окрестностях Сеговии.
Вырвавшись из пут правосудия Альберони (а точнее, Гонзага), гасконец точно так же, без зазрения совести, ускользнул от братьев мира и милосердия.
Несмотря на то, что накануне произошло столько событий и явлено было столько доблести, Лагардер был мрачен. Он знал, что Филипп Мантуанский в Мадриде и с ним вся его банда, кроме Пейроля.
– Судя по вашему виду, – заметил Пейроль, – дочери вашей не пристало кому-то прислуживать. Я не посмею обратиться к ней со столь оскорбительным предложением.
– Вы ошибаетесь, сударь, – невозмутимо возразил старик. – Моя дочь – цыганка.
Изумлению Пейроля не было предела:
– С кем же я тогда имею честь беседовать, сударь? Неужели вы – не идальго?
– В жилах идальго не должно быть ни капли еврейской или мавританской крови. Мой же предок – андалузский халиф Ибн-Ахмар, Красный человек.
– Кто же вы?
– Я испанский гранд, но не пытайтесь узнать мое имя. Если угодно, можете и меня звать Красным человеком. Я пролил на своем веку немало крови – и, полагаю, пролью еще! (
VIII. МАРИКИТА
Господин де Пейроль карабкался в орлиное гнездо на Пенья дель Сид в тот самый день, когда Кокардас всходил на эшафот в Мадриде.
Назавтра шевалье де Лагардер, два бретера и баск Антонио Лаго встретились в ветхой хибарке, стоявшей в окрестностях Сеговии.
Вырвавшись из пут правосудия Альберони (а точнее, Гонзага), гасконец точно так же, без зазрения совести, ускользнул от братьев мира и милосердия.
Несмотря на то, что накануне произошло столько событий и явлено было столько доблести, Лагардер был мрачен. Он знал, что Филипп Мантуанский в Мадриде и с ним вся его банда, кроме Пейроля.