Стрелы на ветру   ::   Мацуока Такаси

Отец Виерра был настойчив – всякий христианский священник настойчив в подобных вопросах. Он спросил, о чем князь сожалеет больше: о чем-то сделанном или о чем-то несделанном.

Князь Якуо ответил на это, что сожаление – эликсир для поэтов. Он же всю жизнь был суровым, лишенным утонченности воином, и таким уж и умрет.

Отец Виерра, видя, что князь Якуо улыбается, спросил: уж не сожалеет ли он, что стал воином, а не поэтом?

Князь Якуо по-прежнему улыбался, но ничего не ответил.

Пока отец Виерра задавал вопросы, князь Якуо вступил на Чистую землю.



Судзумэ-нокумо (1615)



– Подумать только, целый год прошел! – сказала Эмилия. – Даже не верится.

– Больше года, – поправил ее Гэндзи. – Вы прибыли на ваш Новый год, то есть тремя неделями раньше.

– А ведь и правда, – согласилась Эмилия, улыбнувшись собственной забывчивости. – Как-то я и не обратила на это внимания.

– Неудивительно, – заметила Хэйко. – Вы ведь отдали столько сил и внимания рождественскому представлению для детей.

– Если б Цефания мог это видеть, он бы порадовался, – сказал Старк. – Столько многообещающих юных христиан…

Они сидели в большой комнате, выходящей во внутренний дворик «Тихого журавля». Дворец был восстановлен со скрупулезной точностью; казалось, будто каждое дерево, каждый куст, каждый камень в саду выглядит в точности так же, как и прежде. Изменился лишь северный угол – там теперь высилась островерхая крыша, увенчанная небольшим белым крестом.