Сын каторжника   ::   Дюма Александр

Мариус почувствовал, как волосы зашевелились на его голове и как у него перехватило дыхание в груди; он подхватил девушку вытянутыми руками, сила которых возросла стократно от только что испытанного им ужаса, обнял ее и с невыразимым напряжением и головокружительной скоростью принялся карабкаться по прибрежным отвесным скалам, взбираться на утесы, пересекать овраги; он нес ее, словно волк, вырвавший свою добычу в овчарне, нес так, как мать несет свое дитя, спасенное после кораблекрушения.

Мадлен и не думала об опасностях, подстерегавших их во время этого безумного бега; девушка улыбалась, видя, что тот, кого она любит, такой смелый и сильный одновременно.

Удача, сопутствовавшая его дерзкой выходке, понемногу успокоила лихорадочное возбуждение, которое было вызвано у молодого человека страхом.

Он стал ощущать биение другого сердца рядом со своей грудью, и сердце это принадлежало Мадлен.

Волосы девушки, наполовину растрепавшиеся из-за стремительного восхождения, ласкали Мариуса и своим ароматом опьяняли его.

Его пульс резко участился, и кровь бросилась ему в голову; тысячи бессвязных мыслей пронеслись у него в мозгу и вызвали там смятение.

Внезапно умилившись, он был готов броситься на колени и возблагодарить Господа за ниспосланное им счастье, которого он никогда не осмеливался считать себя достойным.

Затем в свою очередь воспламенились чувства Мариуса, его охватило неодолимое желание прижаться губами к губам той, чей теплый и благоухающий запах он уже вдыхал: если вслед за таким блаженством должна была бы наступить смерть — она была бы благословенна.