Сын каторжника   ::   Дюма Александр

Мариус был краток и точен в своих утверждениях; он заявил, что именно он напал на г-на Риуфа; однако он упорно отказывался признаться в цели этого преступления и уточнить обстоятельства, в результате которых он стал виновником происшедшего. Молодой человек вернулся в деревенский домик с единственным твердым решением — не выдавать Пьера Мана; но когда он осознал, жертвой какого недоразумения стал г-н Кумб, когда он увидел, к своему большому огорчению, какой страшный удар это обвинение нанесло бывшему грузчику, и понял, какого труда тому стоило оправдываться, он, не колеблясь ни секунды, решил уплатить ему свой долг признательности и возложить на себя позор и, быть может, наказание.

Господин Кумб был по сравнению со своим приемным сыном гораздо более точным в своих ответах; он рассказал обо всем, что произошло за день: как уже утром он узнал тайну Мариуса; как он сохранил письмо, написанное Мадлен, и как, наконец, он хотел насладиться растерянностью своего воспитанника и гневом брата мадемуазель Риуф.

В подробностях, представленных г-ном Кумбом, была печать искренности, подкрепленной к тому же сильным волнением, которое он не мог побороть; трезвомыслящему и беспристрастному человеку было совершенно невозможно не заметить звучания правды в словах, слетавших с этих мертвенно-бледных и дрожащих губ. К тому же г-н Кумб представил письмо Мадлен в качестве документа, подтверждающего его заявление. И следователь распорядился, чтобы задержанного освободили.