Сын охотника на медведей   ::   Май Карл

– Это не оправдание. Было бы честнее и мужественнее, если бы вождь сразу, после того как к нему привели бледнолицых, снова освободил бы их. Я ничего не слышал о том, что воины шошонов вырыли томагавк войны. Наоборот, как во времена прочного мира, они пасут свои стада у рек Тонг и Биг-Хорн, часто бывают в поселках белых, и все же Черный Олень нападает на людей, которые ничем его не обидели. Может он что-нибудь возразить, когда храбрец утверждает ему, что так действует только трус?

Лишь краем ока краснокожий покосился на белого, но даже этот короткий взгляд ясно говорил, что он был разгневан. Тем не менее голос его звучал спокойно, когда он спросил:

– Это ты храбрец?

– Да, – невозмутимо ответил белый.

– Тогда у тебя должно быть имя!

– Разве ты не видишь, что я ношу оружие? Значит, у меня есть и имя.

– Бледнолицые могут носить и оружие, и имена, даже если они трусливые бабы. Величайшие трусы среди них имели самые длинные имена. Мое тебе известно, а значит, ты знаешь, что я не трус!

– Тогда освободи своих пленников, а потом сражайся с ними открыто и честно!

– Они осмелились появиться у Кровавого озера! За это они умрут!

– Тогда умрешь и ты!

– Черный Олень уже сказал, что не боится смерти, он даже зовет ее к себе.

– Почему?

– Он взят в плен, на него напали белые, он похищен каким-то бледнолицым прямо из своего вигвама – он потерял честь и не может жить! Он должен умереть, потому что не имеет возможности спеть песнь войны.