Сын шевалье   ::   Зевако Мишель

Судя по всему, она отличалась вздорным и неуживчивым характером, ибо нисколько не растрогалась, а, напротив, возопила визгливым голосом, напустив на себя вид оскорбленной стыдливости:

— Встать перед вами? Уж лучше сразу убейте меня! Какая непристойность! Да за кого вы меня принимаете? Я вам не чета, бесстыдники, хамы, мужланы! Клянусь рождеством Христовым! Честная женщина вроде меня не может нарушить законы благопристойности… Отвернитесь хотя бы и обещайте, что не станете подглядывать!

— Какая глотка! Какая глотка! — повторял в восторге Эскаргас.

— Ах, черт возьми! — выругался Гренгай. — Достаточно задернуть полог. Ваши прелести нас не интересуют!

Положительно, у госпожи Колин Коль был дурной характер. Предложение Гренгая нисколько не устроило ее — напротив, привело в еще большую ярость. Брызгая слюной и не замечая, что в порыве благородного негодования она обнажила именно те прелести, которые требовалось скрывать честной женщине вроде нее, старуха закричала:

— Не интересуют? Ах ты, безмозглый бандит, гнусный выродок! Да меня на коленях тщетно умоляли показать то, чем ты смеешь пренебрегать! Распутник! Турок! Мавр! Слава Богу, всем известно, что я честная женщина и каждый знает…

Но что именно знает каждый, так и осталось неведомым, поскольку Каркань властно оборвал ее:

— А ну, честная женщина, задерните полог и поторопитесь… иначе придется мне вам помочь.

Поразительная вещь! Достойная матрона метнула на статного Карканя весьма выразительный взгляд. На ее лице появилась широкая улыбка, обнажившая несколько еще сохранившихся зубов, чья красота не заставляла сожалеть о тех, что уже выпали. Затем она стыдливо потупилась и вздохнула всей грудью, вздымавшейся от волнения, тогда как морщинистая иссохшая рука, закаленная тяжелой домашней работой, машинально поглаживала белоснежную простыню.