JК
Тайна замка Аламанти :: Фер Клод де ля
Страница: 134 из 171Сердце вздрогнуло.
Он ласково улыбнулся и протянул руку.
— Красивая.
Забыв на мгновение, что передо мной привидение, я протянула руку навстречу и чуть было не прошла сквозь пажа, однако он умудрился сделать так, что между нами осталась неуловимо узкая щель, словно видимость соприкосновения. Потом слегка приподнялся с колена и вторично коснулся губами моих пальцев.
Нет, самого прикосновения не было — я это разумом понимала, — но я действительно почувствовала, как под ногтем моего большого пальца кожу задело некое дуновение, похожее на дыхание младенца и робкий поцелуй одновременно. И сразу тысячи игл пронзили мое сердце, а по спине пробежал озноб.
— Я любил тебя… — произнес паж.
Губы мои сковал мороз. Я — немолодая женщина, прошедшая сквозь все радости и несчастья этой жизни, уверенная, что в мире этом нет ничего, что может меня удивить, почувствовала в этот момент себя юной дурехой, которая впервые слышит подобные слова: «Я любил тебя».
— Ты была моей богиней… — продолжил он. — И не было никого на свете лучше тебя, София.
Горло сдавили спазмы.
— И все царства мира хотел я завоевать и бросить к твоим ногам…Я покачнулась, чувствуя, как слабеют колени.
— И сияние глаз твоих было моей единственной отрадой… И недоступное тело твое манило меня, как манит солнце цветы на поляне…
Я почувствовала, как пальцы его крепко сжимают мою руку. — И когда умирал я от удушья в склепе… — продолжил паж.
Он ласково улыбнулся и протянул руку.
— Красивая.
Забыв на мгновение, что передо мной привидение, я протянула руку навстречу и чуть было не прошла сквозь пажа, однако он умудрился сделать так, что между нами осталась неуловимо узкая щель, словно видимость соприкосновения. Потом слегка приподнялся с колена и вторично коснулся губами моих пальцев.
Нет, самого прикосновения не было — я это разумом понимала, — но я действительно почувствовала, как под ногтем моего большого пальца кожу задело некое дуновение, похожее на дыхание младенца и робкий поцелуй одновременно. И сразу тысячи игл пронзили мое сердце, а по спине пробежал озноб.
— Я любил тебя… — произнес паж.
Губы мои сковал мороз. Я — немолодая женщина, прошедшая сквозь все радости и несчастья этой жизни, уверенная, что в мире этом нет ничего, что может меня удивить, почувствовала в этот момент себя юной дурехой, которая впервые слышит подобные слова: «Я любил тебя».
— Ты была моей богиней… — продолжил он. — И не было никого на свете лучше тебя, София.
Горло сдавили спазмы.
— И все царства мира хотел я завоевать и бросить к твоим ногам…Я покачнулась, чувствуя, как слабеют колени.
— И сияние глаз твоих было моей единственной отрадой… И недоступное тело твое манило меня, как манит солнце цветы на поляне…
Я почувствовала, как пальцы его крепко сжимают мою руку. — И когда умирал я от удушья в склепе… — продолжил паж.