JК
Тайна замка Аламанти :: Фер Клод де ля
Страница: 89 из 171Кровь бросилась к голове и к ногам, сердце сжалось, и я, теряя сознание, рухнула покорным телом к нему в объятия…
Очнулась от воды, которую граф плеснул мне в лицо, набрав ладонями из ближайшей лужи. Пока я осознавала это и приподнималась на локте, он повторил эту операции дважды.
— Кажется, я зря трачу время, — сказал граф, помогая мне встать. — В тебе слишком много от самки.
— Я — женщина, — возразила я.
— Уже? — удивился он.
— Нет, — испугалась я. — В смысле — девушка.
То, что он мог подумать, будто бы я уже могла быть с мужчиной, меня почему-то так испугало, что я чуть было не бухнулась в обморок.
— Тогда придется заняться тобой и ночью. — заявил граф.
И в устах это прозвучало, как приговор.
Однако в первую ночь он так и не пришел.
Я, дура, вечером на редкость тщательно подмылась, легла пораньше, оставила приоткрытой дверь, натянула одеяло до подбородка и даже дышать стала затаенно, будто зверь на охоте.
Время длилось долго, отзываясь крысиными повизгиваниями за потайной дверью, шорохом крыльев летучих мышей в коридоре, уханьем сычика на чердаке, пением какого-то пьяного крестьянина, заблудившегося, должно быть, возле замка и никак вместе с нужной нотой не находившего тропинки. Пьяный кружил где-то в районе Девичьей башни, то удаляясь, то приближаясь к замку, насилуя окрестности одной и той же строфой старинной похабной песни, рассказывающей о бочаре, о его жене и о том, что он в первую брачную ночь принял за новую бочку.
Недавно я пыталась вспомнить и записать слова той песенки — и не смогла.
Очнулась от воды, которую граф плеснул мне в лицо, набрав ладонями из ближайшей лужи. Пока я осознавала это и приподнималась на локте, он повторил эту операции дважды.
— Кажется, я зря трачу время, — сказал граф, помогая мне встать. — В тебе слишком много от самки.
— Я — женщина, — возразила я.
— Уже? — удивился он.
— Нет, — испугалась я. — В смысле — девушка.
То, что он мог подумать, будто бы я уже могла быть с мужчиной, меня почему-то так испугало, что я чуть было не бухнулась в обморок.
— Тогда придется заняться тобой и ночью. — заявил граф.
И в устах это прозвучало, как приговор.
Однако в первую ночь он так и не пришел.
Я, дура, вечером на редкость тщательно подмылась, легла пораньше, оставила приоткрытой дверь, натянула одеяло до подбородка и даже дышать стала затаенно, будто зверь на охоте.
Время длилось долго, отзываясь крысиными повизгиваниями за потайной дверью, шорохом крыльев летучих мышей в коридоре, уханьем сычика на чердаке, пением какого-то пьяного крестьянина, заблудившегося, должно быть, возле замка и никак вместе с нужной нотой не находившего тропинки. Пьяный кружил где-то в районе Девичьей башни, то удаляясь, то приближаясь к замку, насилуя окрестности одной и той же строфой старинной похабной песни, рассказывающей о бочаре, о его жене и о том, что он в первую брачную ночь принял за новую бочку.
Недавно я пыталась вспомнить и записать слова той песенки — и не смогла.