JК
Тайны Парижа. Том 1 :: дю Террайль Понсон
Страница: 28 из 703Этот человек знал, чем тронуть сердце Леоны, и предлагал помочь ему…
В течение этой недели у Гонтрана надежда сменялась отчаянием. Он помышлял о самоубийстве, но не решался на это потому, что хотел еще раз увидеть Леону; он давал себе клятву, подобно браво, заколоть ударом стилета Джузеппе, своего недостойного соперника, но почти тотчас же признавался себе, что, если Леона просила бы о помиловании, он имел бы слабость пощадить его.
Маркиз в течение всей недели считал часы, отделявшие его от странного свидания с полковником, и спрашивал себя: в какую гнусную или роковую сделку этот человек хочет предложить ему вступить с ним? И при этой мысли честная душа его возмущалась. Но тень Леоны вставала перед ним, и он хмурился и шептал:
— Мне кажется, что ради ее любви я сделаюсь вором и даже убийцей!
Маркиз был болен той неизлечимой болезнью, которую итальянцы называют любовной лихорадкой. В четверг, в средине Великого поста, в девять часов утра Гонтран получил по почте письмо следующего содержания: «Если маркиз де Ласи еще не излечился и если он желает получить сведения относительно лекарства на балу Опера, то пусть он наденет домино и маску и приколет на левое плечо зеленую ленту».
Письмо было без подписи.
— Пойду! — решил Гонтран. — Я хочу быть любимым Леоной!
И он действительно отправился на бал в Оперу. В течение нескольких минут он бродил по фойе как потерянный. В половине первого часа ночи кто-то тронул его за плечо.
В течение этой недели у Гонтрана надежда сменялась отчаянием. Он помышлял о самоубийстве, но не решался на это потому, что хотел еще раз увидеть Леону; он давал себе клятву, подобно браво, заколоть ударом стилета Джузеппе, своего недостойного соперника, но почти тотчас же признавался себе, что, если Леона просила бы о помиловании, он имел бы слабость пощадить его.
Маркиз в течение всей недели считал часы, отделявшие его от странного свидания с полковником, и спрашивал себя: в какую гнусную или роковую сделку этот человек хочет предложить ему вступить с ним? И при этой мысли честная душа его возмущалась. Но тень Леоны вставала перед ним, и он хмурился и шептал:
— Мне кажется, что ради ее любви я сделаюсь вором и даже убийцей!
Маркиз был болен той неизлечимой болезнью, которую итальянцы называют любовной лихорадкой. В четверг, в средине Великого поста, в девять часов утра Гонтран получил по почте письмо следующего содержания: «Если маркиз де Ласи еще не излечился и если он желает получить сведения относительно лекарства на балу Опера, то пусть он наденет домино и маску и приколет на левое плечо зеленую ленту».
Письмо было без подписи.
— Пойду! — решил Гонтран. — Я хочу быть любимым Леоной!
И он действительно отправился на бал в Оперу. В течение нескольких минут он бродил по фойе как потерянный. В половине первого часа ночи кто-то тронул его за плечо.