Тайные фрегаты   ::   Лаптухин Виктор Владимирович

В углу мастерской стояла узловатая дубинка. Как обмолвился в похмельном угаре один из придворных, она частенько служит орудием «монаршего милосердия» и «скрытного хозяйского поучения». Не раз случалось, что сенаторы, министры и другие знатные государственные мужи выходили из этих дверей, хватаясь за побитую спину или вытирая кровавые сопли. У токарного станка стоял царь Петр. По случаю летней жары государь был в одной рубашке, рукава закатаны, кафтан простого сукна брошен на лавку. Потертые штаны и стоптанные башмаки засыпаны мелкими стружками и опилками. На станке зажата какая-то гнутая деталь из светлого дерева, в воздухе еще не осела мелкая пыль.

Генерал-адмирал Апраксин сидел у открытого окна. Мундир распахнул, парик стянул, прихлебывал квас. Наверху раздавался быстрый топот ног, доносились женские голоса.

— Здравствуй, моряк! — промолвил царь.

— Здравия желаю ваше императорское величество! — гаркнул Иван.

— Тише ты! Не на палубе командуешь. Наверху девки царицу обряжают, с перепугу не туда булавку воткнут. Вот нам с тобой достанется! Как мой крестник поживает?

— Петруше второй годок пошел, государь. Бегает резво, первые слова говорит.

— А как твоя служба идет? Не жалеешь, что забрали из Морской академии?

— Рано еще ему с ребятами азы наук долбить. Пусть на море послужит, — проворчал генерал-адмирал.

— Готов послужить Отечеству, государь! — бодро ответил Иван. Смысл слов Апраксина понял мгновенно.