Тезей   ::   Рено Мэри

Его дыхание было так тихо, что я не слышал его, и решил что это конец… Люди маленько отошли, а я встал возле него на колени и закрыл лицо руками, — и тут он позвал:

— Отец…

— Да? — Наклонился к нему, а сам по голосу его слышу — знает он, что умирает…

— Прости мне твою кровь, — говорю. — Боги не простят, я сам не прощу, но прости ты!

— Отец, — он почти шептал… — Извини, что я на тебя сердился… Это всё… должно было случиться. Потому что…

Посмотрел на меня — и взглядом прощения просит, что нет у него сил договорить… И опять глаза стали незрячие. Голова запрокинулась лицом к синему небу, и лицо тоже стало, как небо, — ясное и спокойное…

— Мой сон был верен… Я… умру теперь здоровым…

Его пальцы снова сжали мне руку, такие холодные — словно он говорил уже из-за Реки:

— Отец… принеси Асклепию петуха… за меня… не забудь.

— Не забуду. Что еще?..

Он не ответил. А вскоре губы его разомкнулись и выпустили душу с последним вздохом… И я закрыл ему глаза.

Из Эпидавра появилось несколько жрецов-врачей, которые узнали, что случилось; они понесли его дальше, в святилище, хоть все знают, что по закону труп не может там лежать… Переглядываясь через меня, как всегда у врачей, они говорили, что не уверены, что, быть может, он на самом деле еще жив… Они его очень любили.