Тома-Ягненок   ::   Фаррер Клод

Не было такого ремесла, в котором Лоредан-флибустьер не упражнялся бы, должности, которой бы он не занимал, авантюры, которой бы не испытал на суше и на море, в лагерях, городах и при дворе, словом, всюду, где должным образом ценят хорошую шпагу, которая не залеживается в ножнах.

Эти люди и стали отныне привычным обществом Тома Трюбле, — который по-прежнему жил на борту «Горностая»и ежедневно сносил гордые речи и резкости севильянки Хуаны, но который отныне стал каждый вечер причаливать к берегу на своем яле, чтобы разыскать в каком-нибудь городском кабаке шайку праздных флибустьеров, выпить с ними и повеселиться, — на самом деле, или для виду. Впрочем, никто из этих людей и не подозревал, чтобы у Тома, — Тома Трюбле — короля корсаров, — могло быть хоть малейшее основание не считать себя счастливейшим из смертных, а тем более, чтобы в вине и роме он мог искать забвения от обид, причиненных ему пленницей, которая в представлении всех авантюристов, людей малочувствительных и не склонных подчиняться владычеству какой бы то ни было женщины, очевидно, была покорной служанкой такого бойца, как Тома Трюбле, — служанкой и рабой, послушной малейшим прихотям своего господина, всем его сладострастным и прочим фантазиям. Они бы немало удивились, если бы узнали, что в действительности не было ничего подобного…



VI



Тома Трюбле уже дважды пытался взять приступом добродетель или мнимую добродетель своей пленницы Хуаны. И дважды был он отражен самым решительным образом, — так решительно, что он откладывал и переносил с недели на неделю свою новую атаку.