Томек на тропе войны   ::   Шклярский Альфред

Томек серьезно смотрел на исполненные достоинства, дикие лица воинов, которые ни малейшимдвижением или звуком не выдавали удивления при виде бледнолицего юноши в шатре совета старейшин. Один за другим индейцы занимали места вокруг пылающего очага; Томек считал их про себя. Когда вошел одиннадцатый воин, Черная Молния занял место справа от белого гостя.

Полным достоинства движением вождь снял с треноги мешок с калюметом. Набил табаком трубку, прикурил от уголька из костра, несколько раз затянулся, выпуская дым на четыре стороны света, и передал калюмет соседу. Наконец трубка вернулась к Черной Молнии. Дрожа от нетерпения, Томек ждал, что будет дальше. Черная Молния спрятал калюмет в мешок, повесил его на место и только потом сказал.

— Мои братья, наверно, удивлены, что среди нас бледнолицый, и что его скальп еще не украшает моего типи.

— Закон говорит: каждая бледнолицая собака, которая появится в нашем каньоне, должна погибнуть у столба пыток, — решительно и подчеркивая каждое слово, сказал молодой индеец с костяным жезлом.

— Палящий Луч сказал правду, — подтвердил Черная Молния. — Но этот бледнолицый — мой брат Нах'тах ни йез'зи, которому я поклялся в вечной дружбе. Благодаря ему напрасным оказалось вероломство Многогривого.

— Угх! Под белой кожей Нах'тах ни йез'зи бьется красное сердце друга краснокожих воинов, — сказал шаман по имени Победитель Гризли. — Индеец платит дружбой за дружбу и смертью за смерть.