JК
Три мушкетера :: Дюма Александр
Страница: 44 из 175А если мне откажут, тысяча чертей, я сделаюсь аббатом!
При этих словах ропот за стеной превратился в бурю. Всюду раздавались проклятия и богохульства. Возгласы: «Тысяча чертей!», «Бог и все его ангелы!», «Смерть и преисподняя!» – повисли в воздухе. д'Артаньян глазами искал, нет ли какой-нибудь портьеры, за которой он мог бы укрыться, и ощущал непреодолимое желание забраться под стол.
– Так вот, господин капитан! – воскликнул Портос, потеряв всякое самообладание. – Нас действительно было шестеро против шестерых, но на нас напали из-за угла, и, раньше чем мы успели обнажить шпаги, двое из нас были убиты наповал, а Атос так тяжело ранен, что не многим отличался от убитых; дважды он пытался подняться и дважды валился на землю. Том не менее мы не сдались. Нет! Нас уволокли силой. По пути мы скрылись. Что касается Атоса, то его сочли мертвым и оставили спокойно лежать на поле битвы, полагая, что с ним не стоит возиться. Вот как было дело. Черт возьми, капитан! Не всякий бой можно выиграть. Великий Помпеи проиграл Фарсальскую битву, а король Франциск Первый, [22] который, как я слышал, кое-чего стоил, – бой при Павии. [23]
– И я имею честь доложить, – сказал Арамис, – что одного из нападавших я заколол его собственной шпагой, так как моя шпага сломалась после первого же выпада. Убил или заколол – как вам будет угодно, сударь.
– Я не знал этого, – произнес г-н де Тревиль, несколько смягчившись.
– Господин кардинал, как я вижу, кое-что преувеличил.
При этих словах ропот за стеной превратился в бурю. Всюду раздавались проклятия и богохульства. Возгласы: «Тысяча чертей!», «Бог и все его ангелы!», «Смерть и преисподняя!» – повисли в воздухе. д'Артаньян глазами искал, нет ли какой-нибудь портьеры, за которой он мог бы укрыться, и ощущал непреодолимое желание забраться под стол.
– Так вот, господин капитан! – воскликнул Портос, потеряв всякое самообладание. – Нас действительно было шестеро против шестерых, но на нас напали из-за угла, и, раньше чем мы успели обнажить шпаги, двое из нас были убиты наповал, а Атос так тяжело ранен, что не многим отличался от убитых; дважды он пытался подняться и дважды валился на землю. Том не менее мы не сдались. Нет! Нас уволокли силой. По пути мы скрылись. Что касается Атоса, то его сочли мертвым и оставили спокойно лежать на поле битвы, полагая, что с ним не стоит возиться. Вот как было дело. Черт возьми, капитан! Не всякий бой можно выиграть. Великий Помпеи проиграл Фарсальскую битву, а король Франциск Первый, [22] который, как я слышал, кое-чего стоил, – бой при Павии. [23]
– И я имею честь доложить, – сказал Арамис, – что одного из нападавших я заколол его собственной шпагой, так как моя шпага сломалась после первого же выпада. Убил или заколол – как вам будет угодно, сударь.
– Я не знал этого, – произнес г-н де Тревиль, несколько смягчившись.
– Господин кардинал, как я вижу, кое-что преувеличил.