Трон фараона   ::   Сальгари Эмилио

— Да, урей, вне всяких сомнений, золотой урей — украшение, носить которое имеют право лишь члены семьи фараона, да сам владыка Египта, фараон! Сколько, о, сколько раз Оунис учил меня узнавать это мистическое изображение, украшающее высеченные из камня статуи почивших царей Египта и их гробницы в подземельях Некрополя! Я не могу ошибиться! Но если это урей, то… То кто же та, которая потеряла его здесь? Та, которую я спас на этом берегу от хищного крокодила, готовившегося растерзать молодую девушку?

Он провел рукой по глазам, словно стараясь отогнать застилавший их туман. На прекрасном высоком лбу проступили капельки холодного пота.

— Я помню, я помню! — бормотал он глухим взволнованным голосом. — Я видел это украшение: оно блестело на челе девушки, полускрытое ее волосами, когда я извлек ее из воды и вынес на берег.

Его голова поникла.

— Я — безумец! — пробормотал он после минутного молчания. — Я — настоящий безумец! Как осмелился я поднять свой взор на нее, на ту, которая мне кажется не простой смертной, а одной из богинь, чудным небесным видением? И все-таки… Все-таки ее взор опалил крылья моей души, сжег мое сердце, и теперь мой покой потерян навсегда. Я хотел бы… умереть! Или… или увидеть вновь ее, дышать одним с ней воздухом, упиваться звуками ее голоса, сознавать, что она близка, что, быть может, и она думает обо мне, как я думаю о ней. Безумие, безумие! О боги, несчастен!

Он чуть не зарыдал, но сдержался и, повернувшись, пошел от берега нетвердыми шагами по направлению к маленькому леску из перистых пальм, за которым смутно рисовались очертания странной формы построек античного египетского стиля, по-видимому, надгробных монументов — средней величины пирамид, колонн полуразрушенных, давно покинутых храмов.

— Меренра! — донесся оттуда встревоженный старческий голос. — Где ты, Меренра? Отзовись же!

— Я здесь! — откликнулся юноша, стараясь овладеть собой.