JК
Тунеядцы Нового Моста :: Эмар Густав
Страница: 396 из 593 — Как! Разве я стала графиней для тебя, Диана? Не полагаешь ли ты, что вследствие долгих месяцев твоего невнимания я стала меньше любить тебя? Что незаслуженные несчастья, разбив мою будущность, могли сделать меня бездушной женщиной и закрыть мое сердце для дружбы? Если так, ты ошибаешься, Диана. Я очень несчастна, моя жизнь теперь будет одним вечным отчаянием; но я люблю тебя по-прежнему; наша дружба так искренна; это одно из сладких воспоминаний, которые мне остались от прошлого.
— Графиня…
— Опять? Ты должна очень страдать, чтобы говорить со мной таким образом, дитя мое! Сядь здесь, возле меня, доверь мне твои горести, как мы доверяли когда-то друг другу все наши детские огорчения. Я страдаю сама слишком много, чтоб не сочувствовать несчастью тех, кто мне дорог. Приди, Диана, приди, мой друг, я счастлива видеть тебя!
И она протянула ей руку с доброй улыбкой.
В девушке как будто произошла внезапная перемена. Искренне или продолжая играть роль, она вдруг горько заплакала, упала на колени перед графиней и вскричала душераздирающим голосом:
— О, графиня! Теперь мне стало ясно, что я презренная женщина. Ваши упреки проникают мне в самое сердце. Я, негодное существо, которому вы протянули руку помощи, которое вы подняли до себя и для которого были нежной сестрой, — я изменила вам, низко изменила! Я украла у вас ваше светлое счастье, я опозорила вас в глазах единственного человека, которого вы любили и который был для вас всем… Я сделала из него своего любовника, увлекая его в западню и опьяняя своими бесстыдными ласками, потому что я не люблю и никогда его не любила! А все это было из зависти к вашему полному счастью.
— Графиня…
— Опять? Ты должна очень страдать, чтобы говорить со мной таким образом, дитя мое! Сядь здесь, возле меня, доверь мне твои горести, как мы доверяли когда-то друг другу все наши детские огорчения. Я страдаю сама слишком много, чтоб не сочувствовать несчастью тех, кто мне дорог. Приди, Диана, приди, мой друг, я счастлива видеть тебя!
И она протянула ей руку с доброй улыбкой.
В девушке как будто произошла внезапная перемена. Искренне или продолжая играть роль, она вдруг горько заплакала, упала на колени перед графиней и вскричала душераздирающим голосом:
— О, графиня! Теперь мне стало ясно, что я презренная женщина. Ваши упреки проникают мне в самое сердце. Я, негодное существо, которому вы протянули руку помощи, которое вы подняли до себя и для которого были нежной сестрой, — я изменила вам, низко изменила! Я украла у вас ваше светлое счастье, я опозорила вас в глазах единственного человека, которого вы любили и который был для вас всем… Я сделала из него своего любовника, увлекая его в западню и опьяняя своими бесстыдными ласками, потому что я не люблю и никогда его не любила! А все это было из зависти к вашему полному счастью.