JК
У Черных рыцарей :: Дольд-Михайлик Юрий Петрович
Страница: 315 из 469Никакие разговоры…
— Даже если это касается вашего турне?
— Особенно, если это касается нашего турне, чёрт побери! Хватит с меня газетной травли!
— Через минуту я буду у вас
— Через минуту вы будете считать ступеньки! И не ногами, а собственными рёбрами!
— Уверяю вас, вы этого не сделаете!
— Вы плохо меня знаете…
— Наоборот, слишком хорошо. Вопреки вашим ожиданиям — хорошо!
Тон, каким были сказаны последние слова, резанул ухо и пробудил в душе неясную тревогу.
— Что это, предчувствие? Глупости, просто шантаж! Кто-то из его мадридских или барселонских «друзей», узнав, как хорошо принимают оркестр в Фигерасе… Опять-таки очень подозрительно упоминание о турне. Ведь и в Мадриде, и в Барселоне начиналось именно с шумихи вокруг их гастрольной поездки… Вот поразятся все, когда узнают, как обернулось дело! Надо позвать Адама Розенберга, пусть утрёт нос посетителю.
Артур Шрёдер набрал номер телефона своего импресарио, жившего в этой же гостинице, и пригласил того немедленно зайти.
— Послушайте, Адам, вы разговаривали с кем-нибудь в Фигерасе о нашем будущем турне? — спросил он импресарио, как только тот вошёл в номер.
— Да я даже отоспаться после дороги не успел!
— Тут один тип набивается на беседу со мной, намекает опять на турне…
— Может быть, мне остаться и послушать его болтовню?
— Именно об этом я и хотел вас просить. Вдвоём мы скорее избавимся от этого наглеца.
В дверь постучали.
— Войдите! — Розенберг с профессиональной вежливостью широко распахнул дверь.
В комнату вошёл стройный молодой человек среднего роста. Ничего наглого не было в его лице, наоборот, оно даже понравилось Шрёдеру, и он тотчас успокоился. Тем более, что был твёрдо уверен: своего назойливого гостя он прежде никогда не видел.
— Даже если это касается вашего турне?
— Особенно, если это касается нашего турне, чёрт побери! Хватит с меня газетной травли!
— Через минуту я буду у вас
— Через минуту вы будете считать ступеньки! И не ногами, а собственными рёбрами!
— Уверяю вас, вы этого не сделаете!
— Вы плохо меня знаете…
— Наоборот, слишком хорошо. Вопреки вашим ожиданиям — хорошо!
Тон, каким были сказаны последние слова, резанул ухо и пробудил в душе неясную тревогу.
— Что это, предчувствие? Глупости, просто шантаж! Кто-то из его мадридских или барселонских «друзей», узнав, как хорошо принимают оркестр в Фигерасе… Опять-таки очень подозрительно упоминание о турне. Ведь и в Мадриде, и в Барселоне начиналось именно с шумихи вокруг их гастрольной поездки… Вот поразятся все, когда узнают, как обернулось дело! Надо позвать Адама Розенберга, пусть утрёт нос посетителю.
Артур Шрёдер набрал номер телефона своего импресарио, жившего в этой же гостинице, и пригласил того немедленно зайти.
— Послушайте, Адам, вы разговаривали с кем-нибудь в Фигерасе о нашем будущем турне? — спросил он импресарио, как только тот вошёл в номер.
— Да я даже отоспаться после дороги не успел!
— Тут один тип набивается на беседу со мной, намекает опять на турне…
— Может быть, мне остаться и послушать его болтовню?
— Именно об этом я и хотел вас просить. Вдвоём мы скорее избавимся от этого наглеца.
В дверь постучали.
— Войдите! — Розенберг с профессиональной вежливостью широко распахнул дверь.
В комнату вошёл стройный молодой человек среднего роста. Ничего наглого не было в его лице, наоборот, оно даже понравилось Шрёдеру, и он тотчас успокоился. Тем более, что был твёрдо уверен: своего назойливого гостя он прежде никогда не видел.