У Черных рыцарей   ::   Дольд-Михайлик Юрий Петрович

Ненавижу большевиков? Ненавижу! Лютый враг для меня новая Россия? Непримиримый! Казалось бы, яснее ясного. Вреди, разрушай, взрывай, бей по самым уязвимым местам! Я это и делаю. А мысль, что руководила моими действиями, — скок, и куда-то в сторону! «Наши бесятся, услышав о том-то и том-то, а русские знай себе строят, знай наращивают мощь!» — злорадно шепчет какой-то голос. И при этом, заметьте, ненависть к моим бывшим соотечественникам не уменьшается, а увеличивается. Знаю, что занесу руку для нового удара, мечтаю, чтобы удар был смертелен! Вот и разберитесь в этой раздвоенности чувств. Мне как-то довелось видеть одного убийцу, который замучил собственную мать, а потом заливался слезами над её трупом. Может, думаете, фальшивил? В том-то и дело, что совершенно искренне рыдал.

— Это уже, господин Воронов, какая-то патология.

— А где граница между патологией и нормальным состоянием? В наш век…

В коридоре послышались шаги, и Фред быстро включил телефон.

— Очень обидно, что так получилось, — сказал Шульц, и нотки глубокого огорчения прозвучали в его голосе.

— Такой удар по школе! — вздохнул Воронов.

Дверь без стука открылась, и в комнату вошёл Шлитсен. Куда только делись его высокомерие и надменность. Он напоминал сейчас просителя, которому стыдно поднять глаза на своих благодетелей…

— Вы не знаете, Фред, куда именно и надолго ли уехал Нунке? — спросил заместитель начальника школы, напрасно стараясь скрыть волнение.