JК
У Черных рыцарей :: Дольд-Михайлик Юрий Петрович
Страница: 410 из 469Там тебе напиться, там накупаться, там нагуляться, с братцами навидаться.
Агнессе стало жутко от горящего взгляда старухи и от торжественного тона, которым она произносила слова заклинания. На мгновение женщиной овладел мистический ужас перед непостижимыми силами, которые правят судьбами людей. Но перед глазами промелькнули картины детства, все эти Марианны и Луисы, которых старая цыганка учила гадать, обманывать легковерных. Кое-кто из цыганок действительно умел лечить травами, но уменье их не простиралось дальше лечения ран или обычной простуды.
«Бедная Адела, ты даже свои глаза не можешь вылечить!» — подумала Агнесса, но, чтобы не обидеть старуху, трижды повторила за ней слова заговора и заботливо спрятала на груди узелок с зельем.
— Спасибо, Адела, что ты меня не забыла, возьми вот это! — Агнесса сняла с плеч белый шарф, который на всякий случай захватила в дорогу. — Он тёплый и пригодится тебе в непогоду.
Огрубевшими, шершавыми пальцами старая цыганка осторожно погладила пушистую шерсть, потом прижала шарф к щеке.
— Мягкий, как горсточка пуха, как дыханье ребёнка. Ай-ай! Кто же поверит, что старая цыганка его не украла!
— Ничего, зимой закутаешь себе грудь и спину. Под кофтой никто не увидит.
Старуха долго ещё бы причмокивала языком, рассматривая подарок, но Агнесса напомнила ей:
— Пойдём, нам пора собираться в дорогу. Да и Петро, верно,сердится.
Агнессе стало жутко от горящего взгляда старухи и от торжественного тона, которым она произносила слова заклинания. На мгновение женщиной овладел мистический ужас перед непостижимыми силами, которые правят судьбами людей. Но перед глазами промелькнули картины детства, все эти Марианны и Луисы, которых старая цыганка учила гадать, обманывать легковерных. Кое-кто из цыганок действительно умел лечить травами, но уменье их не простиралось дальше лечения ран или обычной простуды.
«Бедная Адела, ты даже свои глаза не можешь вылечить!» — подумала Агнесса, но, чтобы не обидеть старуху, трижды повторила за ней слова заговора и заботливо спрятала на груди узелок с зельем.
— Спасибо, Адела, что ты меня не забыла, возьми вот это! — Агнесса сняла с плеч белый шарф, который на всякий случай захватила в дорогу. — Он тёплый и пригодится тебе в непогоду.
Огрубевшими, шершавыми пальцами старая цыганка осторожно погладила пушистую шерсть, потом прижала шарф к щеке.
— Мягкий, как горсточка пуха, как дыханье ребёнка. Ай-ай! Кто же поверит, что старая цыганка его не украла!
— Ничего, зимой закутаешь себе грудь и спину. Под кофтой никто не увидит.
Старуха долго ещё бы причмокивала языком, рассматривая подарок, но Агнесса напомнила ей:
— Пойдём, нам пора собираться в дорогу. Да и Петро, верно,сердится.