У Земли на макушке   ::   Санин Владимир Маркович

 — Как и во всяком другом месте. В последнее время я уделяю ей много внимания.

— Трещине?

— Актинометрии, — задумчиво говорит Георгий Иосифович. — Если вы ещё один раз упомянете о трещине…

— Зачем? — удивляюсь я. — Раз вы говорите, что она заросла, — значит так оно и есть. Кстати, поскольку вы завели разговор о трещине, интересно было бы узнать, какова вероятность её разрыва на прежнем месте.

— Кто её знает, — зевнув, отвечает Кизино. — Может, она уже сейчас разошлась. Итак, Арктика получает в летний период тепла не меньше, чем субтропики, и если бы снег не отражал девяноста процентов солнечных лучей, мы бы здесь выращивали виноград.

Сегодня Георгий Иосифович согласился уделить мне два часа времени, и я знакомлюсь с хозяйством метеорологов. На площадке у домика стоят мачты с флюгерам, и на подставках — деревянные ящики, похожие на пчелиные ульи. На первый взгляд — вещи бесхитростные. Зато внутри домик оборудован как научная лаборатория. Со всех сторон он опоясан кабелями, многие из которых скрыты под снегом (через несколько дней, откапывая домик Кизино, я чуть не разрубил один кабель лопатой). Вместе с приборами на площадке мёрзнут датчики, которые круглые сутки регистрируют поступление тепла — для изучения теплового баланса Арктики. Добытые сведения датчики великодушно передают регистратору — электронному прибору, который вычерчивает кривые на диаграммной ленте.