У Земли на макушке   ::   Санин Владимир Маркович

Особенно в пургу, когда доктору то и дело отдают визиты вежливости, чтобы спросить о самочувствии и бросить туманный взгляд в сторону торчащего из-под нар ящика с коньяком. За вопрос доктор благодарит, а взгляд игнорирует. Если же визитёр начинает разводить дипломатию, доктор прямо спрашивает:

— Тебе нужен коньяк?

— Да, — признается визитёр. — Хотя бы одну-у бутылочку!

— А хватит одной? — сомневается доктор, доставая бутылку.

— Хватит, спасибо, Юра! — не веря своему счастью, восклицает визитёр.

— Удружил, на прощанье с ребятами хочется чокнуться.

— На, бери, — великодушно говорит доктор, и вдруг его рука с бутылкой повисает в воздухе. — Разрешение начальника станции у тебя, конечно, есть?

— Какое разрешение? — визитёр меняется в лице. Бутылка возвращается на место. Разговор окончен. Если на мировоззрение Бориса Георгиевича наложило отпечаток общение со вселенной, то жизненная философия Юрия Александровича базируется на тонком понимании человеческих слабостей. Не говоря уже о том, что почти каждый человек— носитель ещё не вырезанного аппендикса, и поэтому доктор в перспективе видит этого почти каждого на своём операционном столе. Правда, на «СП-12» Парамонову повезло, но год на год не приходится: Леонид Баргман, коллега со станции «СП-13», за период дрейфа вырезал три аппендикса. А о такой операции в условиях льдины любой хирург мечтает не больше, чем лётчик о грозе или моряк — о двенадцатибалльном шторме.

За окном, полностью закрытом сугробом, свистело, рвало и гудело.