В балканских ущельях   ::   Май Карл

Он почесал волосатой лапой за жирным ухом.

— Ну?

— Пусть будет так, — молвил он понуро.

— Клянешься бородой Пророка?

— Я не могу.

— Почему?

— Ты ведь христианин!

— Но ты-то мусульманин — вот и клянись.

— Господин, если Москлан снова окажется на свободе…

— Молчи! — оборвал его хаджи. — Мы знать ничего не хотим об этом бандите. Хватит болтать!

— Отдашь дочку за Сахафа или нет? Да или нет?

— Да, да!

— Клянешься?

— Да!

— Бородой Пророка и всеми бородами халифов и верующих?

— Да.

— Твое счастье. Еще мгновение, и я не стал бы больше ждать.

— Господин, я могу идти? — дрожащим голосом воззвал ко мне толстяк. — Ты отпускаешь меня?

— Нет, мы еще не закончили.

— Ну что тебе еще от меня надо?

— Ты уже однажды давал мне слово и не сдержал его. Теперь же я хочу быть уверен до конца. Ты дашь свое согласие Сахафу, причем не только устно, но и письменно.

— Как это?

— Мы подготовим должным образом исбат 28 , а ты его подпишешь.

— Да, да, давайте подготовим бумагу должным образом у меня дома.

— Нет уж. Не отпускай его отсюда, — вступил в разговор до сих пор молчавший Сахаф. — Я его знаю. Я же торгую Святым писанием. У меня есть бумага, перо и чернила в седельной сумке. Вот сейчас мы этот исбат и изготовим.

— Отличное решение.

— Но я никак не могу, — запротестовал красильщик. — Я слишком взволнован, у меня дрожат руки.