JК
В джунглях черной Африки :: Смит Уилбур
Страница: 470 из 770А затем, как учила ее Памба, принялась втыкать их по кругу в мягкую землю, наклоняя внутрь и связывая наверху. Так делали все бамбути, сооружая хижину. Сепу исчез, углубившись в лес, но вернулся очень скоро, сгибаясь под тяжестью листьев монгонго, которыми следовало накрыть хижину. Через час хижина была готова. И когда хлынул дождь, Сепу и Келли уже сидели в сухом укрытии, греясь возле весело горевшего костра и доедая остатки мяса обезьяны.
Костер почти догорел, и Келли, разложив на земле свой надувной матрас, устроилась спать. Сепу свернулся клубочком рядом на мягких прелых листьях, но ни один из них не спал. Келли чувствовала, что старый бамбути хочет ей что-то сказать, и она терпеливо ждала. И под покровом ночи, чтобы скрыть свою печаль, Сепу тихонько прошептал: – Ты спишь, Кара-Ки?
– Я слушаю тебя, мудрейший, – прошептала она в ответ.
И Сепу тяжело вздохнул, что было совсем на него не похоже.
– Кара-Ки, Мать-и-Отец очень сердиты. Я никогда не видел, чтобы они так сильно сердились, – произнес Сепу.
Он говорил о лесном Боге, о том, в ком слились воедино мужское и женское начало. Она какое-то время молчала, словно подчеркивая, что понимает всю серьезность услышанного.
– Это очень плохо, – ответила она наконец. – И что же их так рассердило?
– Их ранили, – дрожащим голосом произнес Сепу. – И теперь реки текут красные от пролитой лесом крови.
«Очень странно, – подумала Келли и опять замолчала, пытаясь представить, что имел в виду Сепу.
Костер почти догорел, и Келли, разложив на земле свой надувной матрас, устроилась спать. Сепу свернулся клубочком рядом на мягких прелых листьях, но ни один из них не спал. Келли чувствовала, что старый бамбути хочет ей что-то сказать, и она терпеливо ждала. И под покровом ночи, чтобы скрыть свою печаль, Сепу тихонько прошептал: – Ты спишь, Кара-Ки?
– Я слушаю тебя, мудрейший, – прошептала она в ответ.
И Сепу тяжело вздохнул, что было совсем на него не похоже.
– Кара-Ки, Мать-и-Отец очень сердиты. Я никогда не видел, чтобы они так сильно сердились, – произнес Сепу.
Он говорил о лесном Боге, о том, в ком слились воедино мужское и женское начало. Она какое-то время молчала, словно подчеркивая, что понимает всю серьезность услышанного.
– Это очень плохо, – ответила она наконец. – И что же их так рассердило?
– Их ранили, – дрожащим голосом произнес Сепу. – И теперь реки текут красные от пролитой лесом крови.
«Очень странно, – подумала Келли и опять замолчала, пытаясь представить, что имел в виду Сепу.