JК
В горах Памира :: Яценко В. С.
Страница: 133 из 206Теперь, подойдя к этим же местам с востока, мы видим вершину и седловину перевала.
Мы остановились у подножья фирнового склона, ведущего на перевал. Нас мучает жажда. Утром мы не менее сорока минут растапливали снег; на своей кухне, и, когда вода уже почти согрелась, одним неосторожным движением Валентин опрокинул кухню. Задерживаться еще на час было нельзя, и мы вышли без капли воды. Теперь горло и рот пересохли так, что язык трудно повернуть. Мы шли и часто ели снег, хотя знали, что этим жажду не утолишь и можно только простудиться. Наконец мы не выдержали и остановились, чтобы натопить из снега воды.
Мы собрались в кружок вокруг нашей маленькой кухни и пристально следили за тем, как над невидимым пламенем спирта медленно тает снег и вода по капле стекает в сосуд.
Наконец мы с наслаждением выпили по нескольку глотков тепловатой, подкисленной клюквенным экстрактом воды и пошли дальше.
Дует холодный пронизывающий ветер. Твердый наст фирна скрипит, когда в него вонзаются зубья кошек. Все мышцы напряжены. Склон – крутой, и тяжелые рюкзаки тянут назад особенно сильно. Вот Владимир словно впился в склон. Клюв ледоруба, вогнанный в фирн, служит ему дополнительной опорой. Но крутизна увеличивается еще больше. Только передними четырьмя зубьями кошек мы держимся на склоне. От напряжения мышцы ног каменеют. Мы ухитряемся отдохнуть и на этой головокружительной крутизне.
Мы остановились у подножья фирнового склона, ведущего на перевал. Нас мучает жажда. Утром мы не менее сорока минут растапливали снег; на своей кухне, и, когда вода уже почти согрелась, одним неосторожным движением Валентин опрокинул кухню. Задерживаться еще на час было нельзя, и мы вышли без капли воды. Теперь горло и рот пересохли так, что язык трудно повернуть. Мы шли и часто ели снег, хотя знали, что этим жажду не утолишь и можно только простудиться. Наконец мы не выдержали и остановились, чтобы натопить из снега воды.
Мы собрались в кружок вокруг нашей маленькой кухни и пристально следили за тем, как над невидимым пламенем спирта медленно тает снег и вода по капле стекает в сосуд.
Наконец мы с наслаждением выпили по нескольку глотков тепловатой, подкисленной клюквенным экстрактом воды и пошли дальше.
Дует холодный пронизывающий ветер. Твердый наст фирна скрипит, когда в него вонзаются зубья кошек. Все мышцы напряжены. Склон – крутой, и тяжелые рюкзаки тянут назад особенно сильно. Вот Владимир словно впился в склон. Клюв ледоруба, вогнанный в фирн, служит ему дополнительной опорой. Но крутизна увеличивается еще больше. Только передними четырьмя зубьями кошек мы держимся на склоне. От напряжения мышцы ног каменеют. Мы ухитряемся отдохнуть и на этой головокружительной крутизне.