В южных морях   ::   Стивенсон Роберт Луис

Существовали места для вождей, барабанщиков, танцоров, женщин и жрецов. Барабаны — видимо, числом до двадцати, некоторые достигали в высоту до двенадцати футов — все время слаженно грохотали. Слаженно выводили певцы свои долгие, мрачные, завывающие песни; танцоры, разодетые в замечательные пышные наряды, вместе вышагивали, подпрыгивали, раскачивались и жестикулировали — их украшенные перьями пальцы трепетали в воздухе, как бабочки. Чувство времени у всех этих океанских народов идеальное, и, насколько я понимаю, почти все звуки и движения гармонировали друг с другом. Тем более дружно, должно быть, нарастало возбуждение пирующих; тем более дикой, должно быть, показалась бы эта сцена европейцу, в резких лучах солнца и резкой тени баньяна — вид натертых шафраном, чтобы отчетливее проступали узоры татуировки, женщин, приобретших за дни сидения в домах почти европейский цвет кожи, вождей, увенчанных серебристыми плюмажами из бород стариков и в юбках из волос мертвых женщин. Тем временем все виды островной еды накладывались для женщин и простолюдинов, а для тех, кто обладал привилегией ее есть, к мертвецкой подносили корзины с человечиной. Говорят, что пиршества длились долго, люди уходили с них изнемогающими от обжорства, а вожди — отягощенные своей мерзкой едой. Существуют определенные чувства, которые мы подчеркнуто именуем человеческими, отказывая в праве называться людьми тем, кто этими чувствами не обладает.