Варфоломеевская ночь   ::   дю Террайль Понсон

Король может приговорить меня к смерти, люди могут исполнить этот приговор но лишь Бог может избавить меня от данной клятвы. — А, значит, вы поклялись молчать? — Да, государь.

— И не выдадите сообщников, даже если я обещаю помиловать вас? — Я не прошу помиловать, государь.

— Это будет бесцельная жертва, друг мой, потому что графа де Ноэ все равно найдут, и тогда все и помимо вас объяснится.

— Граф де Ноэ? — с видом крайнего изумления повторил Лагир. — При чем же здесь граф де Ноэ? Он меня едва ли и в лицо-то знает, так как я сам видел его только мельком несколько раз.

— Как? — крикнул герцог Гиз, пораженный этой спокойной наглостью. — Вы будете уверять, что незнакомы с графом де Ноэ, когда он был взят в плен вместе с вами и сидел в этой самой камере?

— Я ровно ничего не понимаю, ваше высочество, — ответил Лагир, пожимая плечами. — Моим товарищем по несчастью оказался человек, которого при французском дворе ровно никто не знает. Скажу больше, даже я сам не знаю, кто он, так как этот гасконец был мне представлен под именем «товарища Гонтрана». Но этот Гонтран был до того чужим в Париже, что не мог никак разобраться в улицах и вечно путался.

Король повернулся к остолбеневшему Генриху Гизу и строго спросил: — Что же все это значит, герцог?

— Но, государь, — воскликнул тот, — уверяю вас, что человек, убежавший ночью из этой тюрьмы, был граф Амори де Ноэ, интимнейший друг наваррского короля.

— А, теперь я все понимаю! — сказал Лагир, хлопая себя по лбу. — Что вы хотите сказать? — обернулся к нему король.