Варяжский круг   ::   Зайцев Сергей М.

Кбогушествич долго еще мог бы говорить о богомилах и их учении, но солнце, высветив купола храмов и башни дворцов, спряталось за холмами полиса, и на улицах воцарились сумерки. Тогда игрец вызвался проводить старика, куда тому было нужно, и они покинули пристань. И проходили улицей мимо дома Димитры, и в узком оконце Димитры Берест увидел свет. Оттого учащенно забилось его сердце. Мысль о том, что этот свет, быть может, для него, взволновала игреца. И все иные мысли перед ней поблекли.

Место, куда они вскоре пришли, называлось – птохотрофий. Игрец удивился тому, что Кбогушествич привел его именно сюда, потому что птохотрофий – это приют для нищих. И спросил старика, не нуждается ли он в другом жилье или в деньгах. Но тот ответил, что птохотрофий – самое чистое место во всем полисе, здесь дьявол меньше всего искушает человека, ибо дьяволу легче совращать в роскоши, чем в нищете. Тому же, кто истинно верует, деньги ни к чему, ведь всякий истинно верующий ему брат и всегда отнесется к нему по-братски. И Кбогушествич поведал игрецу о том, что ныне в Царьграде сошлось великое множество братьев-богомилов и со дня на день они печальным шествием помянут кончину ересиарха Василия. Старец не принял той горсти номисм, что давал ему Берест, но просил игреца, чтобы он помнил про учение богомилов и не верил всякому, кто кричит: «Ересь! Ересь!» Как ни назови истину, она истиной и останется. Хула же осквернит уста хулящего.

Ноги сами понесли игреца к дому Димитры. И когда он уже подходил к нему, на город опустилась ночь.