Вдоль Большой реки   ::   Уткин Владимир Сергеевич

– И тогда Лис выгнал меня из хижины, – рассказывала девочка. – Сказал: мало ягод. А Рыжая Белка старалась. Принесла не меньше, чем другие. Выгнал, – повторила она, едва сдерживая слезы. – Ночью. Под дождь.

– Потерпи, – успокаивал ее мальчик, хмуря светлые брови. – Скоро Орлик станет охотником и поставит свою хижину. А может, Белка хочет перейти в хижину Седого?

– Белка подождет, – вздохнула девочка. – Седой хороший. Но в его хижине много народа…

Орлик кивнул. Белка права. Старая Медведица, мать Седого, лучше всех в племени знала травы, которые утоляют боль. В хижине Седого всегда толпились больные, раненные на охоте, женщины и дети. Кроме того, вместе с Седым жила его жена Сойка с двумя малышами. Много людей в хижине Седого. Не считая многочисленных зверушек, которых постоянно притаскивал из лесу Дрозд в подарок малышам.

Впрочем, почти во всех хижинах Туров жили зверьки, подобранные людьми: зайцы, белки, ежи, лисята… Сойка подобрала как-то даже детеныша леопарда, чья мать погибла в схватке с медведем, защищая его. Леопард вырос и ушел в лес, но далеко от стойбища не уходил и совсем не боялся людей.

Дрозд, сын Седого, и Орлик, его воспитанник, редко бывали в хижине.

Отец Орлика провалился под лед и ушел к духам реки. Мать умерла во время большого мора, который погубил и родителей Белки. Орлика забрала к себе Сойка, а Белку – Лис, который приходился ей дядей. И если Орлику было хорошо в уютной, пахнущей травами хижине Седого, Белке приходилось несладко.