JК
Византия :: Ломбар Жан
Страница: 312 из 480 – Так изъяснял Гараиви стих псалма, поддерживая Сепеоса и восторгаясь, что идет биться за Управду, воплощающего торжество Добра, Добра, устремленного к человеческим искусствам, которыми скоро победится Зло, как верила его семитская душа. Но Сепеос грустно ответил:
– Я храбр, но сегодняшний день совсем не кажется мне днем победы. Если нет силы в гремящем огне, то нас победят, как победили некогда на Ипподроме.
Гараиви не слушал. Он вспоминал перенесенные муки и жаждал отомстить за себя, отомстить за Сепеоса.
– Ты слаб, ибо Нумеры хранили тебя в течение двух лет после увечья. Но дорого заплатит мне Константин V, его воины, его сановники за твое потерянное здоровье, за твой выколотый глаз, за члены тела, отсеченные у нас одним взмахом. Нумеры ничуть не ослабили меня, и я хочу биться!
Размахивая кулаком, издавал вопли мщения, не слушал больше божественного Акафиста, который благоговейно пели Зеленые и Православные.
– Без меня Гибреас не подал бы сигнала. Когда я узнал, что из-за арбузов Зеленые и Голубые возмутили город, я доказывал ему, убеждал, что эта распря послужит торжеству Добра. Константин V не устоит против нашего удара, и особливо не выдержать ему силы гремящего огня. Он думал обезоружить нас, освобождая нас из Нумер. Хотел, чтобы Управда не начинал ничего против славы его имени, как говорил евнух, освободивший нас и заточивший в наши темницы Палладия и Пампрепия. Но нет! Наши души непоколебимы. Воцарятся на возрожденном Востоке племя эллинское и племя славянское, и Управда будет Базилевсом, а Виглиница… о, Виглиница!
Он остановился. Имя ее застыло на его устах, и свирепое лицо, теперь безносое, было обезображенее прежнего.
– Я храбр, но сегодняшний день совсем не кажется мне днем победы. Если нет силы в гремящем огне, то нас победят, как победили некогда на Ипподроме.
Гараиви не слушал. Он вспоминал перенесенные муки и жаждал отомстить за себя, отомстить за Сепеоса.
– Ты слаб, ибо Нумеры хранили тебя в течение двух лет после увечья. Но дорого заплатит мне Константин V, его воины, его сановники за твое потерянное здоровье, за твой выколотый глаз, за члены тела, отсеченные у нас одним взмахом. Нумеры ничуть не ослабили меня, и я хочу биться!
Размахивая кулаком, издавал вопли мщения, не слушал больше божественного Акафиста, который благоговейно пели Зеленые и Православные.
– Без меня Гибреас не подал бы сигнала. Когда я узнал, что из-за арбузов Зеленые и Голубые возмутили город, я доказывал ему, убеждал, что эта распря послужит торжеству Добра. Константин V не устоит против нашего удара, и особливо не выдержать ему силы гремящего огня. Он думал обезоружить нас, освобождая нас из Нумер. Хотел, чтобы Управда не начинал ничего против славы его имени, как говорил евнух, освободивший нас и заточивший в наши темницы Палладия и Пампрепия. Но нет! Наши души непоколебимы. Воцарятся на возрожденном Востоке племя эллинское и племя славянское, и Управда будет Базилевсом, а Виглиница… о, Виглиница!
Он остановился. Имя ее застыло на его устах, и свирепое лицо, теперь безносое, было обезображенее прежнего.