Византия   ::   Ломбар Жан

Игумен приготовил ее, и наперекор природе, отвергающей смерть, наперекор голосу жизни, толкавшему ее на героическое сопротивление ради ребенка их, на котором уже давно сосредоточились ее политические чаяния, влечения ее возвышенного патриотизма – вняла она магнетическому влиянию необычного Гибреаса, отказываясь от державной власти, в надежде на завоевание которой сочетался род их, оба они шли на муку, втайне убежденные в плодоносности учения арийского, веруя, что настанет день, когда разрастутся мощные корни его, ныне истребляемые, и заглушат Зло, их терзающее.

Чтобы спасти обоих, или, по крайней мере, брата, последовала за ними Виглиница. И ринулась к Склерене.

– Спасайся, ни тебе, ни твоим не причинит зла войско Базилевса. Я бегу с братом моим Управдой, который должен сделаться Базилевсом, или же дитя его!

Эти слова услышал Управда и ответил:

– Тщетно спасаться, ибо Гибреас хочет, чтобы умерли мы все. Я покаялся. Без сомнения, так постановили Теос, Иисус и Приснодева, желавшие возрождения Империи Востока чрез племя наше и племя Евстахии. Смертью нашей оплодотворится Добро и победит впоследствии, – Добро, которое в будущем не допустит, чтобы разрушало Зло иконы, чтобы убивало оно Зеленых, врагов силы и могущества, ослепляло Базилевсов тайных, подобных мне, казнило Православных, повсюду проливало кровь, сеяло повсюду страх. Я мечтал об Империи, способной даровать блаженство и вечность жизни всем и каждому. Но сказано, что царствие это не от мира сего.